2-Цар. 21:1-8. В какой-то момент царствования Давида, вероятно, ближе к его концу, Израиль поразила засуха, и голод продолжался три года. Вопросив Господа о причине его, Давид получил ответ, что это в наказание за преступление Саула, умертвившего Гаваонитян. Напомним, что гаваонитяне появляются в среде Израиля в дни Иисуса Навина (Иис. Н. 9:15-21). В то время народ разрушил под командованием Навина Иерихон и Гай и готовился выступить против федерации аморрейских царей в горной части Ханаана.
Но гаваонитяне, земля которых лежала на пути у Навина, послали к нему депутацию из людей, прикинувшихся, будто пришли из дальних земель. Обманным путем они добились заключения союза с евреями, и, в конечном счете, получили от Навина обязательство (когда обман их был раскрыт), что народ их не будет уничтожен, но впредь станет трудиться для Израиля, исполняя тяжелую и «непрестижную» работу.
Эпизод, который здесь подразумевается (связанный с нарушением обязательства Навина Саулом) в Библии не записан. В 21:2 сказано, что Саул хотел истребить гаваонитян в интересах будущей безопасности евреев: но ревности своей о потомках Израиля и Иуды. Давид же, желая восстановить справедливость через наказание клятвопреступления, спрашивает у гаваонитян: что мне сделать для вас? (именно в этом смысле – снятия последствий клятвопреступления – надо понимать фразу в стихе 3: чем примирить вас, чтобы вы благословили наследие Господне?
Не пожелав возмещения серебром и золотом, гаваонитяне, вассалы Израиля, очевидно, рассматривая Саула и дом его как посторонних Израилю (не нужно нам, чтоб умертвили кого в Израиле), просят смерти семи (число полноты и совершенства) потомков Саула, который хотел истребить их из среды израильского народа (стихи 4-5). Вероятно, требование их было продиктовано древним законом возмездия (лекх талионис): глаз за глаз, зуб за зуб, душу за душу (Исх. 21:23-25).
Давид признал справедливость этого требования, однако, не желая нового нарушения клятвы (той, которую он сам некогда дал другу своему Ионафану; 1-Цар. 20:15-16), пощадил Мемфивосфея, сына его. Смерти он обрек других потомков Саула: двух сыновей Рицпы, которая родила Саулу Армона и другого Мемфивосфея (2-Цар. 3:7), а также пятерых сыновей дочери Саула Меровы (не Мелхолы; хотя во многих еврейских манускриптах стоит «Мелхола», это противоречит сказанному в 6:23, что Мелхола умерла бездетной, и в 1-Цар. 18:19, где Адриэл из Мехолы назван мужем Меровы).
2-Цар. 21:9-10. Семеро сыновей и внуков Саула были публично повешены гаваонитянами (сказано – пред Господом) в начале жатвы ячменя, т. е. ранней весной. Мать двоих из них, Рицпа, не позволила снять повешенных и предать их земле. Охваченная горем, она оплакивала их там, на горе (стих 10), пока не полились на них воды Божии с неба, что означало конец засухи и голода. Поведение Рицпы трудно поддается объяснению, если не исходить из того, что в гибели своих сыновей она видела не только отмщение гаваонитян, но и руку Божию, каравшую землю Израиля за грех Саула.
То, что тела повешенных оставались на месте казни, пока не пролился дождь, очевидно, подразумевает, что они понесли на себе проклятие Божие, адресованное земле, ибо «проклят пред Богом всякий повешенный на древе» (Втор. 21:23). Посылая дождь, Бог «заявлял» о снятии проклятия, значит, тела можно было предать погребению.
Оговоренное в законе, что тело казненного должно быть снято с дерева до захода солнца (Втор. 21:23), относилось к тому, кто был умерщвлен за свое преступление. В данном случае умерщвленные никакого греха не совершили. Но клятвопреступление, за которое Божий гнев излился на весь народ, требовало публичного воздаяния; расширенное значение свершившегося, его глубокая символика должны были быть усвоены народом.
2-Цар. 21:11-14. И донесли Давиду, что сделала Рицпа. Возможно, это напомнило царю, как в свое время филистимлянами были выставлены на постыдное обозрение тела погибших в Гелвуе Саула и Ионафана (1-Цар. 31:11-13). И хотя их останки были взяты и захоронены жителями Иависа Галаадского, они все еще были далеко от родного города Саула – Гивы. И повелел Давид перенести туда кости Саула и кости Ионафана и собрали кости повешенных. И похоронили их в земле Веннаминовой в гробе Киса, отца Саула. И умилостивился Бог над страною после того.
2-Цар. 21:15-22. Глава заканчивается кратким сообщением о возобновлении вражды между Филистимлянами и Израильтянами. Между тем, Давид – некогда сильный воин, состарился и ослабел. И попытался сразить его Иесвий, потомок Рефаимов (так называют в Библии древних, как предполагают, первых обитателей Ханаана, отличавшихся высоким ростом и незаурядной физической силой; Втор. 2:10-11; Чис. 13:34); Иесвий был вооружен копьем и мечем, и копье его было вылито из 300 сиклей меди (т. е. более чем из 8 кг).
Спас Давида Авесса, умертвивший Филистимлянина. После чего приближенные царя категорически воспротивились тому, чтобы он впредь ходил с ними на воину. Ибо с его смертью, говорили они, угас бы светильник Израиля – ведь благословения, обещанные народу по завету, осуществлялись Богом в Давиде и через него (3-Цар. 11:36; 15:4; 4-Цар. 8:19).
Перечисляются дальнейшие столкновения с Филистимлянами – в Гобе и в Гефе. В Гобе Елханан убил Голиафа из Гефа (сравните с 1-Пар. 20:5, где сказано, что Елханан поразил Лахмия, брата Голиафа). Возможно, среди филистимлян жили в разное время два бойца по имени Голиаф, отличавшиеся неимоверной физической силой; одного нз них убил Давид, а другого – Елханан. Не исключено, что в 1-Пар. один из них назван другим именем – во избежание путаницы.
Из «рослых» Рефаимов, сражавшихся в Гефе, упоминается человек особенно устрашающего вида, который имел по шести пальцев на руках и на ногах; его убил племянник Давида Ионафан, очевидно, названный так по имени того, кто был верным другом Давида в дни его юности. Вероятно, с гибелью упомянутых четырех выдающихся бойцов филистимлян они перестали представлять для Израиля угрозу.
Ж. Убийство и погребение сыновей Саула (глава 21)
2-Цар. 21:1-8. В какой-то момент царствования Давида, вероятно, ближе к его концу, Израиль поразила засуха, и голод продолжался три года. Вопросив Господа о причине его, Давид получил ответ, что это в наказание за преступление Саула, умертвившего Гаваонитян. Напомним, что гаваонитяне появляются в среде Израиля в дни Иисуса Навина (Иис. Н. 9:15-21). В то время народ разрушил под командованием Навина Иерихон и Гай и готовился выступить против федерации аморрейских царей в горной части Ханаана.
Но гаваонитяне, земля которых лежала на пути у Навина, послали к нему депутацию из людей, прикинувшихся, будто пришли из дальних земель. Обманным путем они добились заключения союза с евреями, и, в конечном счете, получили от Навина обязательство (когда обман их был раскрыт), что народ их не будет уничтожен, но впредь станет трудиться для Израиля, исполняя тяжелую и «непрестижную» работу.
Эпизод, который здесь подразумевается (связанный с нарушением обязательства Навина Саулом) в Библии не записан. В 21:2 сказано, что Саул хотел истребить гаваонитян в интересах будущей безопасности евреев: но ревности своей о потомках Израиля и Иуды. Давид же, желая восстановить справедливость через наказание клятвопреступления, спрашивает у гаваонитян: что мне сделать для вас? (именно в этом смысле – снятия последствий клятвопреступления – надо понимать фразу в стихе 3: чем примирить вас, чтобы вы благословили наследие Господне?
Не пожелав возмещения серебром и золотом, гаваонитяне, вассалы Израиля, очевидно, рассматривая Саула и дом его как посторонних Израилю (не нужно нам, чтоб умертвили кого в Израиле), просят смерти семи (число полноты и совершенства) потомков Саула, который хотел истребить их из среды израильского народа (стихи 4-5). Вероятно, требование их было продиктовано древним законом возмездия (лекх талионис): глаз за глаз, зуб за зуб, душу за душу (Исх. 21:23-25).
Давид признал справедливость этого требования, однако, не желая нового нарушения клятвы (той, которую он сам некогда дал другу своему Ионафану; 1-Цар. 20:15-16), пощадил Мемфивосфея, сына его. Смерти он обрек других потомков Саула: двух сыновей Рицпы, которая родила Саулу Армона и другого Мемфивосфея (2-Цар. 3:7), а также пятерых сыновей дочери Саула Меровы (не Мелхолы; хотя во многих еврейских манускриптах стоит «Мелхола», это противоречит сказанному в 6:23, что Мелхола умерла бездетной, и в 1-Цар. 18:19, где Адриэл из Мехолы назван мужем Меровы).
2-Цар. 21:9-10. Семеро сыновей и внуков Саула были публично повешены гаваонитянами (сказано – пред Господом) в начале жатвы ячменя, т. е. ранней весной. Мать двоих из них, Рицпа, не позволила снять повешенных и предать их земле. Охваченная горем, она оплакивала их там, на горе (стих 10), пока не полились на них воды Божии с неба, что означало конец засухи и голода. Поведение Рицпы трудно поддается объяснению, если не исходить из того, что в гибели своих сыновей она видела не только отмщение гаваонитян, но и руку Божию, каравшую землю Израиля за грех Саула.
То, что тела повешенных оставались на месте казни, пока не пролился дождь, очевидно, подразумевает, что они понесли на себе проклятие Божие, адресованное земле, ибо «проклят пред Богом всякий повешенный на древе» (Втор. 21:23). Посылая дождь, Бог «заявлял» о снятии проклятия, значит, тела можно было предать погребению.
Оговоренное в законе, что тело казненного должно быть снято с дерева до захода солнца (Втор. 21:23), относилось к тому, кто был умерщвлен за свое преступление. В данном случае умерщвленные никакого греха не совершили. Но клятвопреступление, за которое Божий гнев излился на весь народ, требовало публичного воздаяния; расширенное значение свершившегося, его глубокая символика должны были быть усвоены народом.
2-Цар. 21:11-14. И донесли Давиду, что сделала Рицпа. Возможно, это напомнило царю, как в свое время филистимлянами были выставлены на постыдное обозрение тела погибших в Гелвуе Саула и Ионафана (1-Цар. 31:11-13). И хотя их останки были взяты и захоронены жителями Иависа Галаадского, они все еще были далеко от родного города Саула – Гивы. И повелел Давид перенести туда кости Саула и кости Ионафана и собрали кости повешенных. И похоронили их в земле Веннаминовой в гробе Киса, отца Саула. И умилостивился Бог над страною после того.
2-Цар. 21:15-22. Глава заканчивается кратким сообщением о возобновлении вражды между Филистимлянами и Израильтянами. Между тем, Давид – некогда сильный воин, состарился и ослабел. И попытался сразить его Иесвий, потомок Рефаимов (так называют в Библии древних, как предполагают, первых обитателей Ханаана, отличавшихся высоким ростом и незаурядной физической силой; Втор. 2:10-11; Чис. 13:34); Иесвий был вооружен копьем и мечем, и копье его было вылито из 300 сиклей меди (т. е. более чем из 8 кг).
Спас Давида Авесса, умертвивший Филистимлянина. После чего приближенные царя категорически воспротивились тому, чтобы он впредь ходил с ними на воину. Ибо с его смертью, говорили они, угас бы светильник Израиля – ведь благословения, обещанные народу по завету, осуществлялись Богом в Давиде и через него (3-Цар. 11:36; 15:4; 4-Цар. 8:19).
Перечисляются дальнейшие столкновения с Филистимлянами – в Гобе и в Гефе. В Гобе Елханан убил Голиафа из Гефа (сравните с 1-Пар. 20:5, где сказано, что Елханан поразил Лахмия, брата Голиафа). Возможно, среди филистимлян жили в разное время два бойца по имени Голиаф, отличавшиеся неимоверной физической силой; одного нз них убил Давид, а другого – Елханан. Не исключено, что в 1-Пар. один из них назван другим именем – во избежание путаницы.
Из «рослых» Рефаимов, сражавшихся в Гефе, упоминается человек особенно устрашающего вида, который имел по шести пальцев на руках и на ногах; его убил племянник Давида Ионафан, очевидно, названный так по имени того, кто был верным другом Давида в дни его юности. Вероятно, с гибелью упомянутых четырех выдающихся бойцов филистимлян они перестали представлять для Израиля угрозу.