Спор между Иовом и тремя его оппонентами о действии закона воздаяния в земной жизни зашел в тупик, аргументы были исчерпаны с обеих сторон. Развязка становится возможной лишь благодаря вмешательству пятого лица – Елиуя, который до сих пор молча присутствовал при «обмене речами». Его речам предшествует «введение от автора», написанное прозой (стихи 1-5); далее (в стихах) следуют: первая речь Елиуя (32:6 – 33:33); вторая его речь, соответствующая главе 34, третья (глава 35), и четвертая (главы 36-37).
Итак, Елиуй воспользовался возникшим молчанием, чтобы «защитить» позицию высшей справедливости, на которой стоит Бог. Елиуй с большим, несомненно, состраданием чем «трое» относится к состоянию Иова и глубже чем те проникает в суть его. Он в то же время видит известную ошибочность или «недостаточность» его взглядов на отношение Бога к себе и к людям в целом и сознает, что под их действием сама вера Иова временами подходит к «опасной черте». Это и побуждает Елиуя к «опровержениям».
Иов полагает, что Бог враждебен к нему; опровергая его мнение, Елиуй говорит о воспитательном значении страданий (33:8 и далее). Вопреки взглядам Иова, Елиуй утверждает, что Бог и произвол – несовместимы (36:5 и далее), и, наконец, грех в его речи не сводится к отдельным недостойным поступкам: говоря о нем как о состоянии каждого человека, он делает вывод о справедливости любого наказания свыше – и такого, какое постигает человека, не видящего за собой тех или иных конкретных проступков (36:7 и далее).
Надо отметить, что немало богословов в разное время склонны были считать четыре речи Елиуя позднейшей добавкой к оригинальному тексту, сделанной годы или даже столетия спустя! В подкрепление этой мысли обычно выдвигались четыре аргумента: 1) О Елиуе нигде в книге не упоминается – до того момента, как он заговорил. 2) Языковые особенности его речи отличаются от таковых остальных ее персонажей. 3) К полемике Иова и «троих» Елиуй не добавляет ничего нового. 4) Иов оставляет речи Елиуя без ответа.
На все эти возражения несложно привести контрвозражения. 1) Елиуй вполне может быть воспринят как молчаливый свидетель полемики до определенного ее момента. И если бы он ничего к этой полемике не добавил (подробнее об этом смотрите ниже), то в 42:7-8 слова Божиего осуждения были бы адресованы и ему, наравне с Елифазом, Софаром и Вилдадом, чего, однако, не произошло, – потому, вероятно, что Елиуй ближе чем «трое» подошел к истине. 2) Наличие в речах Елиуя большего числа арамейских слов чем у «троих» и то, что Бога он чаще чем они называет Эль, могут свидетельствовать о каких-то чисто личных его особенностях. 3) Взгляд Елиуя на проблему страдания отличается от взгляда Елифаза, Софара и Вилдада.
Те утверждали, что Иов страдает «по грехам своим». Елиуй же говорит, что Иов грешит (поддаваясь действию гордыни), потому что страдает, и обращает его внимание на то, что страдание может быть в руках Божиих и средством благодеяния, в конечном счете служа людям на пользу (33:17,28,30; 36:16). Он говорит Иову, что, ропща на Бога, тот поступает неправильно (33:13; 34:17), и тоже предлагает ему смириться перед Ним (33:27; 36:21; 37:24). 4) Да, Иов действительно не ответил Елиую. Но, может быть, именно потому, что не нашелся, что возразить ему.
Ведь аргументы Елиуя могли побудить Иова к переосмыслению и иной постановке терзавших его вопросов о грехе человеческом и путях Божиих. Более тоге красноречивые выступления Елиуя могли явиться своего рода «мостом» от упорных требований Иовом «справедливого суда» (глава 31) к началу Божиих речей. Невольно возникает и следующее соображение: если речи Елиуя – позднейшая вставка, значит в оригинальном тексте ответ Бога звучал сразу вслед за «ультиматумом» Иова. Но можно ли допустить, что Всевышний «не выдержал» и подчинился «давлению»? Речи Елиуя как раз и заполняют известный «промежуток», характеризующийся все возрастающим напряжением ожидания. Ожидания читателем ответа Иову свыше.
1. ПЕРВАЯ РЕЧЬ ЕЛИУЯ (главы 32-33)
а. Введение от автора (32:1-5)
Иов. 32:1-3. Три оппонента Иова перестали отвечать ему, убедившись в безнадежности своих попыток «переубедить» его: Иов был прав в глазах своих. И тогда в гневе заговорил Елиуй (происходивший от Вуза, племянника Авраама; Быт. 22:20-21). Заметим, что, вероятно, по имени старшего брата этого Вуза – Уца названа была земля, в которой жил Иов (Иов. 1:1).
Гнев Елиуя… воспылал (стих 2) на всех участников спора. На Иова – потому, что тот, отметая от себя всякое обвинение в грехе (ибо не видел разницы между грехом и греховностью), обвинял в неправосудии Бога, а трех друзей – за то, что они… обвиняли Иова бездоказательно (стих 3 ср со стихом 12).
Иов. 32:4-5. На протяжении всей полемики Елиуй сдерживал обуревавшие его чувства, ибо правила приличия, принятые на древнем Востоке, не позволяли ему прерывать тех, кто были… летами старше его (сравните с 29:8а; 32:6-7) Однако, убедившись, что четверо «исчерпали себя», дал волю своему гневу.
б. Елиуй оправдывает свое вмешательство (32:6-22)
Непосредственное обращение Елиуя к Иову начинается с главы 33 (33:1). Здесь же он объясняет всем четверым причины своего вмешательства. Если бы он, до сего момента молчаливый слушатель, не сделал этого, то «выступление» его могло бы показаться «старцам» (стих 6) дерзкой навязчивостью. Между тем, Елиуй чувствовал, что имеет право говорить, так как проник в суть ситуации Иова.
1) «Не только старцы мудры» 32:6-9.
Адресаты речей Елиуя
Перми речь
Всем четверым (32:6-9)
Троим 32:10-14)
Иову 32:15 – 33:33)
Вторая речь
Троим (34:1-15)
Иову (34:16-37)
Третья речь
Иову (глава 35)
Четвертая речь
Иову (36:1 – 37:1)
Троим (37:2-13)
Иову (35:14-24)
Будучи молод летами, Елиуй не решался предлагать свое мнение тем, кто прожил долгие дни. Ибо принято думать, что мудрость (опыт, проницательность, интуиция) приобретаются лишь ценой многолетия. Но, размышляя в процессе спора, которому был свидетелем, Елиуй рассудил, что разумение дается человеку не годами его, а Богом. Ибо оно от «духа и дыхания» Вседержителя, обитающих в человеке (Быт. 41:38-39; Исх. 31:3; Чис. 27:18-21; Ис. 11:2; Дан. 5:11-12), и потому не одни лишь старики… мудры.
2) Елиуй о своем разочаровании в «трех мужах» (32:10-14).
Иов. 32:10. Придя к такому выводу, Елиуй настоятельно просит внимательно выслушать его. По ходу своих речей он неоднократно (может быть, из опасения, что старики не станут слушать молодого) повторяет (в разных вариантах) это выслушайте меня (33:1,31,33; 34:10,16; 37:14).
Иов. 32:11-14. Елиуй не скрывает своего разочарования. Он внимательно вслушивался (стих 11; усилено фразой пристально смотрел на вас в стихе 12) в то, что говорили трое друзей, ожидал, что они еще «придумают», скажут, но так и не дождался с их стороны доказательств вины Иова (никто из вас не обличает Иова; стих 12), как и убедительных ответов на слова его. Так что не называйте себя мудрыми, подразумевает Елиуй в стихе 13, и не пытайтесь оправдываться тем, что опровергнет Иова Бог… а не человек. Если бы Иов обращался ко мне, продолжает он (стих 14), я бы, в отличие от вас, нашел, что ответить ему.
3) Елиуй исполнен готовности говорить (32:15-22).
Иов. 32:15-19. Итак, у Елиуя два основания «высказаться». Он дождался, пока перестали говорить старцы, и имеет продуманное мнение. О своей потребности выразить его Елиуй говорит образно и красочно. Он полон мыслями, уже облекшимися в слова, они рвутся из него (дух мой теснит меня). Свои будущие «речи» он сравнивает с «не открытым вином», которое в процессе брожения готово прорвать «новые мехи»
Иов. 32:20-22. Вот, он «выговорится», и ему станет легче. Но речь его будет нелицеприятной, он не умеет льстить. В противном случае пусть убьет его Бог.
Д. Четыре речи Елиуя (главы 32-37)
Спор между Иовом и тремя его оппонентами о действии закона воздаяния в земной жизни зашел в тупик, аргументы были исчерпаны с обеих сторон. Развязка становится возможной лишь благодаря вмешательству пятого лица – Елиуя, который до сих пор молча присутствовал при «обмене речами». Его речам предшествует «введение от автора», написанное прозой (стихи 1-5); далее (в стихах) следуют: первая речь Елиуя (32:6 – 33:33); вторая его речь, соответствующая главе 34, третья (глава 35), и четвертая (главы 36-37).
Итак, Елиуй воспользовался возникшим молчанием, чтобы «защитить» позицию высшей справедливости, на которой стоит Бог. Елиуй с большим, несомненно, состраданием чем «трое» относится к состоянию Иова и глубже чем те проникает в суть его. Он в то же время видит известную ошибочность или «недостаточность» его взглядов на отношение Бога к себе и к людям в целом и сознает, что под их действием сама вера Иова временами подходит к «опасной черте». Это и побуждает Елиуя к «опровержениям».
Иов полагает, что Бог враждебен к нему; опровергая его мнение, Елиуй говорит о воспитательном значении страданий (33:8 и далее). Вопреки взглядам Иова, Елиуй утверждает, что Бог и произвол – несовместимы (36:5 и далее), и, наконец, грех в его речи не сводится к отдельным недостойным поступкам: говоря о нем как о состоянии каждого человека, он делает вывод о справедливости любого наказания свыше – и такого, какое постигает человека, не видящего за собой тех или иных конкретных проступков (36:7 и далее).
Надо отметить, что немало богословов в разное время склонны были считать четыре речи Елиуя позднейшей добавкой к оригинальному тексту, сделанной годы или даже столетия спустя! В подкрепление этой мысли обычно выдвигались четыре аргумента: 1) О Елиуе нигде в книге не упоминается – до того момента, как он заговорил. 2) Языковые особенности его речи отличаются от таковых остальных ее персонажей. 3) К полемике Иова и «троих» Елиуй не добавляет ничего нового. 4) Иов оставляет речи Елиуя без ответа.
На все эти возражения несложно привести контрвозражения. 1) Елиуй вполне может быть воспринят как молчаливый свидетель полемики до определенного ее момента. И если бы он ничего к этой полемике не добавил (подробнее об этом смотрите ниже), то в 42:7-8 слова Божиего осуждения были бы адресованы и ему, наравне с Елифазом, Софаром и Вилдадом, чего, однако, не произошло, – потому, вероятно, что Елиуй ближе чем «трое» подошел к истине. 2) Наличие в речах Елиуя большего числа арамейских слов чем у «троих» и то, что Бога он чаще чем они называет Эль, могут свидетельствовать о каких-то чисто личных его особенностях. 3) Взгляд Елиуя на проблему страдания отличается от взгляда Елифаза, Софара и Вилдада.
Те утверждали, что Иов страдает «по грехам своим». Елиуй же говорит, что Иов грешит (поддаваясь действию гордыни), потому что страдает, и обращает его внимание на то, что страдание может быть в руках Божиих и средством благодеяния, в конечном счете служа людям на пользу (33:17,28,30; 36:16). Он говорит Иову, что, ропща на Бога, тот поступает неправильно (33:13; 34:17), и тоже предлагает ему смириться перед Ним (33:27; 36:21; 37:24). 4) Да, Иов действительно не ответил Елиую. Но, может быть, именно потому, что не нашелся, что возразить ему.
Ведь аргументы Елиуя могли побудить Иова к переосмыслению и иной постановке терзавших его вопросов о грехе человеческом и путях Божиих. Более тоге красноречивые выступления Елиуя могли явиться своего рода «мостом» от упорных требований Иовом «справедливого суда» (глава 31) к началу Божиих речей. Невольно возникает и следующее соображение: если речи Елиуя – позднейшая вставка, значит в оригинальном тексте ответ Бога звучал сразу вслед за «ультиматумом» Иова. Но можно ли допустить, что Всевышний «не выдержал» и подчинился «давлению»? Речи Елиуя как раз и заполняют известный «промежуток», характеризующийся все возрастающим напряжением ожидания. Ожидания читателем ответа Иову свыше.
1. ПЕРВАЯ РЕЧЬ ЕЛИУЯ (главы 32-33)
а. Введение от автора (32:1-5)
Иов. 32:1-3. Три оппонента Иова перестали отвечать ему, убедившись в безнадежности своих попыток «переубедить» его: Иов был прав в глазах своих. И тогда в гневе заговорил Елиуй (происходивший от Вуза, племянника Авраама; Быт. 22:20-21). Заметим, что, вероятно, по имени старшего брата этого Вуза – Уца названа была земля, в которой жил Иов (Иов. 1:1).
Гнев Елиуя… воспылал (стих 2) на всех участников спора. На Иова – потому, что тот, отметая от себя всякое обвинение в грехе (ибо не видел разницы между грехом и греховностью), обвинял в неправосудии Бога, а трех друзей – за то, что они… обвиняли Иова бездоказательно (стих 3 ср со стихом 12).
Иов. 32:4-5. На протяжении всей полемики Елиуй сдерживал обуревавшие его чувства, ибо правила приличия, принятые на древнем Востоке, не позволяли ему прерывать тех, кто были… летами старше его (сравните с 29:8а; 32:6-7) Однако, убедившись, что четверо «исчерпали себя», дал волю своему гневу.
б. Елиуй оправдывает свое вмешательство (32:6-22)
Непосредственное обращение Елиуя к Иову начинается с главы 33 (33:1). Здесь же он объясняет всем четверым причины своего вмешательства. Если бы он, до сего момента молчаливый слушатель, не сделал этого, то «выступление» его могло бы показаться «старцам» (стих 6) дерзкой навязчивостью. Между тем, Елиуй чувствовал, что имеет право говорить, так как проник в суть ситуации Иова.
1) «Не только старцы мудры» 32:6-9.
Адресаты речей Елиуя
Перми речь
Всем четверым (32:6-9)
Троим 32:10-14)
Иову 32:15 – 33:33)
Вторая речь
Троим (34:1-15)
Иову (34:16-37)
Третья речь
Иову (глава 35)
Четвертая речь
Иову (36:1 – 37:1)
Троим (37:2-13)
Иову (35:14-24)
Будучи молод летами, Елиуй не решался предлагать свое мнение тем, кто прожил долгие дни. Ибо принято думать, что мудрость (опыт, проницательность, интуиция) приобретаются лишь ценой многолетия. Но, размышляя в процессе спора, которому был свидетелем, Елиуй рассудил, что разумение дается человеку не годами его, а Богом. Ибо оно от «духа и дыхания» Вседержителя, обитающих в человеке (Быт. 41:38-39; Исх. 31:3; Чис. 27:18-21; Ис. 11:2; Дан. 5:11-12), и потому не одни лишь старики… мудры.
2) Елиуй о своем разочаровании в «трех мужах» (32:10-14).
Иов. 32:10. Придя к такому выводу, Елиуй настоятельно просит внимательно выслушать его. По ходу своих речей он неоднократно (может быть, из опасения, что старики не станут слушать молодого) повторяет (в разных вариантах) это выслушайте меня (33:1,31,33; 34:10,16; 37:14).
Иов. 32:11-14. Елиуй не скрывает своего разочарования. Он внимательно вслушивался (стих 11; усилено фразой пристально смотрел на вас в стихе 12) в то, что говорили трое друзей, ожидал, что они еще «придумают», скажут, но так и не дождался с их стороны доказательств вины Иова (никто из вас не обличает Иова; стих 12), как и убедительных ответов на слова его. Так что не называйте себя мудрыми, подразумевает Елиуй в стихе 13, и не пытайтесь оправдываться тем, что опровергнет Иова Бог… а не человек. Если бы Иов обращался ко мне, продолжает он (стих 14), я бы, в отличие от вас, нашел, что ответить ему.
3) Елиуй исполнен готовности говорить (32:15-22).
Иов. 32:15-19. Итак, у Елиуя два основания «высказаться». Он дождался, пока перестали говорить старцы, и имеет продуманное мнение. О своей потребности выразить его Елиуй говорит образно и красочно. Он полон мыслями, уже облекшимися в слова, они рвутся из него (дух мой теснит меня). Свои будущие «речи» он сравнивает с «не открытым вином», которое в процессе брожения готово прорвать «новые мехи»
Иов. 32:20-22. Вот, он «выговорится», и ему станет легче. Но речь его будет нелицеприятной, он не умеет льстить. В противном случае пусть убьет его Бог.