Иов. 27:1-6. Продолжая речь свою, Иов говорит горячо и возвышенно. Он клянется именем Божиим в правоте своей. Как жив Бог, – начинает он. Да, Бог отказывает ему в справедливом суде и тем повергает в огорчение и уныние душу Иова (стих 2), но, тем не менее, в его глазах он остается Вершителем правосудия, высшей инстанцией для ищущего правды.
Пока я жив, торжественно заявляет Иов, язык мой не произнесет лжи (стихи 3-4). Не станет Иов, фактам вопреки, возводить на себя «напраслину», не признает он справедливыми своих оппонентов, коль скоро при воспоминании о прожитых им днях совесть его (здесь сердце в значении «совести»; сравните 1-Цар. 24:6; 2-Цар. 24:10) не укоряет его.
Иов. 27:7-12. Исходя из своей невиновности, Иов объявляет «беззаконниками» тех, кто клевещут на него. Так каждый из троих его оппонентов становится в глазах Иова его «врагом» (стих 7).
Если они, несмотря на то, что Иов клялся именем Божиим и ссылался на свидетельство своей совести, все еще продолжают считать его лицемером, то пусть подумают: какая ему польза в лицемерии? Ведь умирая (а он, Иов, близок к смерти), лицемер не имеет надежды на оправдание перед Богом (стих 8). Между тем, он уверен в своем оправдании и продолжает призывать Бога во всякое время уповая на то, что в конце-концов Вседержитель утешит его (стих 10). В стихе 9 Иов выражает ту мысль, что вопль нечестивца, который обращается к Богу, лишь когда придет на него беда, Всевышний не услышит. Не ясно ли, что поведение и настроение Иова не соответствуют таковым лицемера и беззаконника?
Затем Иов выражает желание (с целью подтверждения своей правоты) «возвестить» троим о действии в мире руки Божией, т. е. об отношении Бога к нечестивым, как он это понимает (стих 11). в стихе 12 он оговаривается, что результаты этого отношения они и сама видели, однако, яростно споря с ним, лишь «пустословили», пытаясь поставить «знак равенства» между его судьбой и судьбой грешника.
Иов. 27:13-23. Начиная со стихом 13 и до конца главы, Иов описывает судьбу нечестивых, причем в стихе 13 почти дословно воспроизводит сказанное на этот счет Софаром (20:29). В дальнейшем же повторяет утверждения Елифаза, Софара и Вилдада, словно бы впадая в противоречие с самим собою, поскольку прежде как будто говорил о безнаказанности нечестивых (21:7 и др.). На этом основании некоторые богословы даже склонны были рассматривать стихи 13-23 не как слова Иова, но как «третью речь» Софара.
Большинство же понимают эти стихи именно как патетическую речь Иова, который, на основании высказанных им схожих «положений» приходит к иным выводам и как бы обращает сказанное тремя его друзьями-врагами против них самих. «Зеркало», которое они ставили передним, чтобы он увидел в нем себя, он ставит теперь перед ними, чтобы они уловили принципиальное различие между поведением Иова в страданиях и тех, которые действительно являются «беззаконниками». Следует отметить и то, что конечного наказания нечестивых Иов в действительности и не отрицал (24:18-24). Но в отличие от Софара он отрицал, что наказание постигает их чуть ли не тотчас по совершении преступления (20:5 сравните с 21:7).
В стихах 14-15 говорится о гибели потомков нечестивого от голода, меча и моровой язвы (евр. слово, переведенное в стихе 15 как смерть; сравните 2-Цар. 24:13). Смерть будет косить их непрестанно, так что вдовы их не будут иметь времени и сил на совершение положенного погребального обряда (на «оплакивание»).
Накопленные нечестивым серебро и одежда уподобятся для него пыли и грязи – в том смысле, что насладиться ими он не сумеет: они станут достоянием «беспорочных» (стихи 16-17).
«Непрочность» дома нечестивца сравнивается с непрочностью временного шалаша, сооруженного сторожем; моль – символ того, что недолговечно и подлежит быстрому истреблению (сравните 4:19).
По некоторым другим переводам в стихе 19 речь идет о внезапной смерти грешника, а не о внезапной потере им всего его состояния.
В стихах 20-22 представлены образные картины гибели беззаконника. В стихе 23 рисуется изумление соплеменников и современников наказанного Богом грешника – участи его.
б. Иов о судьбе нечестивых (глава 27)
Иов. 27:1-6. Продолжая речь свою, Иов говорит горячо и возвышенно. Он клянется именем Божиим в правоте своей. Как жив Бог, – начинает он. Да, Бог отказывает ему в справедливом суде и тем повергает в огорчение и уныние душу Иова (стих 2), но, тем не менее, в его глазах он остается Вершителем правосудия, высшей инстанцией для ищущего правды.
Пока я жив, торжественно заявляет Иов, язык мой не произнесет лжи (стихи 3-4). Не станет Иов, фактам вопреки, возводить на себя «напраслину», не признает он справедливыми своих оппонентов, коль скоро при воспоминании о прожитых им днях совесть его (здесь сердце в значении «совести»; сравните 1-Цар. 24:6; 2-Цар. 24:10) не укоряет его.
Иов. 27:7-12. Исходя из своей невиновности, Иов объявляет «беззаконниками» тех, кто клевещут на него. Так каждый из троих его оппонентов становится в глазах Иова его «врагом» (стих 7).
Если они, несмотря на то, что Иов клялся именем Божиим и ссылался на свидетельство своей совести, все еще продолжают считать его лицемером, то пусть подумают: какая ему польза в лицемерии? Ведь умирая (а он, Иов, близок к смерти), лицемер не имеет надежды на оправдание перед Богом (стих 8). Между тем, он уверен в своем оправдании и продолжает призывать Бога во всякое время уповая на то, что в конце-концов Вседержитель утешит его (стих 10). В стихе 9 Иов выражает ту мысль, что вопль нечестивца, который обращается к Богу, лишь когда придет на него беда, Всевышний не услышит. Не ясно ли, что поведение и настроение Иова не соответствуют таковым лицемера и беззаконника?
Затем Иов выражает желание (с целью подтверждения своей правоты) «возвестить» троим о действии в мире руки Божией, т. е. об отношении Бога к нечестивым, как он это понимает (стих 11). в стихе 12 он оговаривается, что результаты этого отношения они и сама видели, однако, яростно споря с ним, лишь «пустословили», пытаясь поставить «знак равенства» между его судьбой и судьбой грешника.
Иов. 27:13-23. Начиная со стихом 13 и до конца главы, Иов описывает судьбу нечестивых, причем в стихе 13 почти дословно воспроизводит сказанное на этот счет Софаром (20:29). В дальнейшем же повторяет утверждения Елифаза, Софара и Вилдада, словно бы впадая в противоречие с самим собою, поскольку прежде как будто говорил о безнаказанности нечестивых (21:7 и др.). На этом основании некоторые богословы даже склонны были рассматривать стихи 13-23 не как слова Иова, но как «третью речь» Софара.
Большинство же понимают эти стихи именно как патетическую речь Иова, который, на основании высказанных им схожих «положений» приходит к иным выводам и как бы обращает сказанное тремя его друзьями-врагами против них самих. «Зеркало», которое они ставили передним, чтобы он увидел в нем себя, он ставит теперь перед ними, чтобы они уловили принципиальное различие между поведением Иова в страданиях и тех, которые действительно являются «беззаконниками». Следует отметить и то, что конечного наказания нечестивых Иов в действительности и не отрицал (24:18-24). Но в отличие от Софара он отрицал, что наказание постигает их чуть ли не тотчас по совершении преступления (20:5 сравните с 21:7).
В стихах 14-15 говорится о гибели потомков нечестивого от голода, меча и моровой язвы (евр. слово, переведенное в стихе 15 как смерть; сравните 2-Цар. 24:13). Смерть будет косить их непрестанно, так что вдовы их не будут иметь времени и сил на совершение положенного погребального обряда (на «оплакивание»).
Накопленные нечестивым серебро и одежда уподобятся для него пыли и грязи – в том смысле, что насладиться ими он не сумеет: они станут достоянием «беспорочных» (стихи 16-17).
«Непрочность» дома нечестивца сравнивается с непрочностью временного шалаша, сооруженного сторожем; моль – символ того, что недолговечно и подлежит быстрому истреблению (сравните 4:19).
По некоторым другим переводам в стихе 19 речь идет о внезапной смерти грешника, а не о внезапной потере им всего его состояния.
В стихах 20-22 представлены образные картины гибели беззаконника. В стихе 23 рисуется изумление соплеменников и современников наказанного Богом грешника – участи его.