С наступлением дня собралось целое сборище евреев, они дали зарок не есть и не пить, пока не убьют Павла.
Таких заговорщиков было свыше сорока человек.
Придя к старшим священникам и старейшинам, они сказали:— Мы клятвенно зареклись ничего в рот не брать, пока не убьем Павла.
А теперь вам и Совету надо послать к трибуну, пусть он приведет к вам Павла, как будто вы хотите тщательнее расследовать его дело. Мы же будем наготове и расправимся с ним еще до того, как он сюда войдет.
Но об этом заговоре услышал племянник Павла, сын его сестры. Он пришел в крепость и рассказал все Павлу.
Тот позвал одного из центурионов.— Отведи этого юношу к трибуну, — сказал он, — у него есть для него сообщение.
Центурион отвел его к трибуну.— Меня позвал заключенный Павел и попросил отвести к тебе этого юношу, ему надо о чем-то с тобой поговорить, — доложил он.
Трибун взял юношу за руку и отвел в сторону.— Так что ты хотел мне сообщить? — спросил он, оставшись с ним наедине.
— Евреи сговорились просить тебя, чтобы ты завтра привел Павла в Совет, — ответил тот. — Они якобы хотят тщательнее разобраться в его деле.
Но ты им не верь! Павла будут поджидать в засаде свыше сорока человек. Они дали зарок не есть и не пить, пока не убьют его. Они уже готовы и ждут только твоего распоряжения.
— Никому не проговорись, что ты мне это рассказал, — ответил трибун и отпустил юношу.
Затем он позвал к себе двух центурионов и приказал:— Приведите в готовность двести воинов и еще семьдесят всадников и двести легковооруженных. В девять часов вечера они должны отправиться в Кесарию.
Приготовьте лошадей для Павла и доставьте его к прокуратору Феликсу целым и невредимым.
Он написал письмо такого содержания:
«Клавдий Лисий приветствует сиятельного прокуратора Феликса.
Этот человек был схвачен евреями, и они собирались его убить. Но я с отрядом воинов отбил его, узнав, что он римский гражданин.
Пожелав выяснить, в чем его обвиняют, я привел его в их Совет.
Я обнаружил, что он не совершил ничего, что заслуживало бы смерти или тюремного заключения: обвинения против него касаются лишь спорных вопросов их Закона.
его благосклонности и позволения перевести Павла в Иерусалим. Дело в том, что они сговорились убить его по дороге.