Деян. 24:1. В Кесарию явился сам первосвященник Анания, в сопровождении старейшин и некоего ритора (оратора) Тертулла (нанятого синедрионом юриста), которому предстояло изложить правителю жалобу иудеев на Павла.
Деян. 24:2-4. На льстивое его вступление Тертуллу понадобилось почти столько же времени, сколько на изложение обвинения. Феликс известен был тем, что по всякому поводу готов был прибегнуть к насилию. Это был безнравственный самовлюбленный человек. В прошлом раб, он обрел свободу, а затем и милость при императорском дворе. У римского историка Тацита имеется лаконичная, но едкая характеристика на него: «Он правил как царь, имея душу раба».
Деян. 24:5-8. Собственно обвинений было три: 1) Павел – возмутитель общественного спокойствия, разжигающий среди иудеев мятежные настроения. 2) Он – один из главных распространителей (так в англ. тексте Библии) Назорейской ереси. 3) Он отважился… осквернить храм. Первое обвинение носило политический характер – в свете того, что Рим всячески стремился поддерживать в империи порядок. Второе тоже затрагивало сферу правительственных интересов. Дело в том, что Тертулл представил христианство как секту, отколовшуюся от иудейской религии.
А Рим, предоставивший иудаизму статус религии законной, никаких новых религий не потерпел бы. Наконец, политический «привкус» носило и третье обвинение: ведь римляне дали иудеям право казнить всякого язычника, который переступил бы границу «разрешенной территории» в храме (21:28). Тертулл повторил выдуманное прежде обвинение, будто Павел ввел в храм Трофима из Ефеса. Явно погрешил он против правды и когда заявил, что иудеи взяли Павла, чтобы судить его, тогда как они намерены были убить апостола.
Деян. 24:9-10. Вступительное слово Павла, когда он получил разрешение говорить после того, как иудеи подтвердили сказанное Тертуллом, было значительно короче. Он исходил из того, что Феликсу достаточно хорошо известна обстановка в Иудее, чтобы справедливо рассудить о его деле.
Деян. 24:11. Защищая себя, Павел привлекает внимание правителя к нескольким пунктам. Прежде всего, он Павел, не был в Иерусалиме достаточно долго, чтобы возбудить в народе мятежные настроения. Он пришел туда, чтобы совершить Богопоклонение в день Пятидесятницы (20:16). О другой причине он скажет позднее (стихи 17-18).
Деян. 24:12-13. Затем Павел ссылается на то, что у клеветников его нет никаких доказательств того, в чем они его обвиняют.
Деян. 24:14-16. В-третьих, он заявляет, что всегда служил Богу Израиля в согласии со всем написанным в законе и пророках (сравните 26:22; 28:23), и что, веруя, он держится не ереси, а христианского учения (сравните с Деян. 9:2; 22:4; 24:22, а также с 19:9 и 19:23, где об «учении» говорится как о «пути Господнем»).
Павел подчеркивает, что так же, как его обвинители, имеет надежду на Бога, что будет воскресение мертвых (сравните 23:6; 26:6-7). (Апостол исходил из того, что среди его обвинителей были и фарисеи.) Словом, всем ходом своей мысли он стремился показать, что христианское учение произрастает из Ветхого Завета. Наконец, он заявляет, что всегда стремился иметь непорочную (здесь греческое слово, которое буквально значит «не производящее смуты», «не обижающее») совесть пред Богом и людьми.
Деян. 24:17. Это единственное место в книге Деяний Апостолов, где говорится о цели Павла доставить иерусалимским христианам вспомоществование от братских церквей в языческих странах. Лука в ходе своего повествования не делает на этом ударения, но для самого Павла это имело важное значение, как видно из неоднократных ссылок в посланиях (Рим. 15:25-28; 1-Кор. 16:1-4; 2-Кор. 8:13-14; 9:12-13; Гал. 2:10).
Деян. 24:18. Апостол подчеркивает имевшие место обстоятельства, которые лишали смысла возведенные на него обвинения.
Деян. 24:19-21. Речь в свою защиту Павел заканчивает тем, что первоначальных его обвинителей – группы иудеев из Асии – нет здесь, между тем как это они произвели волнение в храме (21:27). Синедрион же не нашел в нем вины (23:1-9), так что и обвинительная речь Тертулла лишена законных оснований.
Деян. 24:22. Соответствующая греческая фраза в английском переводе Библии звучит не совсем так, как в русском: «Выслушав это, Феликс, который уже наслышан был о сем пути, отложил их дело, сказав: когда тысяченачальннк Лисий придет, я разузнаю все относительно вас». Можно лишь строить предположения, откуда знал Феликс о христианстве. Скорее всего от своей жены Друзиллы, дочери Ирода Агриппы I и сестры Ирода Агриппы II. Будучи еврейкой (стих 24), она могла знать о «сем пути».
Возникает и такое соображение: Феликс ведь несколько лет к тому времени был правителем Иудеи, поэтому вовсе не знать о существовании ранней Церкви не мог. Он не спешил вынести решение не в пользу религиозных властей иудейских, и потому предпочел отложить рассмотрение этого дела. Неизвестно, явился ли Клавдий Лисий в Кесарию. В сущности рассмотрение Павлова дела Феликс отложил на неопределенное время.
Деян. 24:23. Павла он продолжал содержать в Претории, под охраной сотника, но, очевидно, понимая, что он ни в чем неповинен, предоставил ему известную свободу. (Такой же свободой, под надзором другого сотника, Павел будет пользоваться позднее в Силоне; 27:3.)
Деян. 24:24-26. Несколько дней спустя Феликс пришел в преторию с Друзиллою, женою своею, Иудеянкою, и, позвав Павла, слушал его о вере во Христа Иисуса. Услышанное им о правде (в значении «праведности»), о воздержании и о будущем суде произвело на правителя сильное впечатление и даже напугало его. Феликсу было от чего испугаться.
Взять хотя бы брак его с Друзиллой, который был у него третьим; дабы узаконить его, прежний свой брак Феликс должен был расторгнуть. А многие несправедливости, которыми было отмечено его правление и которые прямо противоречили праведности Божией! Что же касается воздержания, то оно ни в какой форме не числилось среди достоинств Феликса. Двуличие и алчность этого человека явствовали и из его желания получить взятку от Павла.
Деян. 24:27. Чтобы угодить Иудеям, Феликс на протяжении двух лет держал апостола в узах. По прошествии этого времени прокуратор отозван был в Рим по жалобам на него евреев, чьи конфликты с язычниками на подведомственной ему территории он разрешал с отменной жестокостью.
Деян. 24:1. В Кесарию явился сам первосвященник Анания, в сопровождении старейшин и некоего ритора (оратора) Тертулла (нанятого синедрионом юриста), которому предстояло изложить правителю жалобу иудеев на Павла.
Деян. 24:2-4. На льстивое его вступление Тертуллу понадобилось почти столько же времени, сколько на изложение обвинения. Феликс известен был тем, что по всякому поводу готов был прибегнуть к насилию. Это был безнравственный самовлюбленный человек. В прошлом раб, он обрел свободу, а затем и милость при императорском дворе. У римского историка Тацита имеется лаконичная, но едкая характеристика на него: «Он правил как царь, имея душу раба».
Деян. 24:5-8. Собственно обвинений было три: 1) Павел – возмутитель общественного спокойствия, разжигающий среди иудеев мятежные настроения. 2) Он – один из главных распространителей (так в англ. тексте Библии) Назорейской ереси. 3) Он отважился… осквернить храм. Первое обвинение носило политический характер – в свете того, что Рим всячески стремился поддерживать в империи порядок. Второе тоже затрагивало сферу правительственных интересов. Дело в том, что Тертулл представил христианство как секту, отколовшуюся от иудейской религии.
А Рим, предоставивший иудаизму статус религии законной, никаких новых религий не потерпел бы. Наконец, политический «привкус» носило и третье обвинение: ведь римляне дали иудеям право казнить всякого язычника, который переступил бы границу «разрешенной территории» в храме (21:28). Тертулл повторил выдуманное прежде обвинение, будто Павел ввел в храм Трофима из Ефеса. Явно погрешил он против правды и когда заявил, что иудеи взяли Павла, чтобы судить его, тогда как они намерены были убить апостола.
Деян. 24:9-10. Вступительное слово Павла, когда он получил разрешение говорить после того, как иудеи подтвердили сказанное Тертуллом, было значительно короче. Он исходил из того, что Феликсу достаточно хорошо известна обстановка в Иудее, чтобы справедливо рассудить о его деле.
Деян. 24:11. Защищая себя, Павел привлекает внимание правителя к нескольким пунктам. Прежде всего, он Павел, не был в Иерусалиме достаточно долго, чтобы возбудить в народе мятежные настроения. Он пришел туда, чтобы совершить Богопоклонение в день Пятидесятницы (20:16). О другой причине он скажет позднее (стихи 17-18).
Деян. 24:12-13. Затем Павел ссылается на то, что у клеветников его нет никаких доказательств того, в чем они его обвиняют.
Деян. 24:14-16. В-третьих, он заявляет, что всегда служил Богу Израиля в согласии со всем написанным в законе и пророках (сравните 26:22; 28:23), и что, веруя, он держится не ереси, а христианского учения (сравните с Деян. 9:2; 22:4; 24:22, а также с 19:9 и 19:23, где об «учении» говорится как о «пути Господнем»).
Павел подчеркивает, что так же, как его обвинители, имеет надежду на Бога, что будет воскресение мертвых (сравните 23:6; 26:6-7). (Апостол исходил из того, что среди его обвинителей были и фарисеи.) Словом, всем ходом своей мысли он стремился показать, что христианское учение произрастает из Ветхого Завета. Наконец, он заявляет, что всегда стремился иметь непорочную (здесь греческое слово, которое буквально значит «не производящее смуты», «не обижающее») совесть пред Богом и людьми.
Деян. 24:17. Это единственное место в книге Деяний Апостолов, где говорится о цели Павла доставить иерусалимским христианам вспомоществование от братских церквей в языческих странах. Лука в ходе своего повествования не делает на этом ударения, но для самого Павла это имело важное значение, как видно из неоднократных ссылок в посланиях (Рим. 15:25-28; 1-Кор. 16:1-4; 2-Кор. 8:13-14; 9:12-13; Гал. 2:10).
Деян. 24:18. Апостол подчеркивает имевшие место обстоятельства, которые лишали смысла возведенные на него обвинения.
Деян. 24:19-21. Речь в свою защиту Павел заканчивает тем, что первоначальных его обвинителей – группы иудеев из Асии – нет здесь, между тем как это они произвели волнение в храме (21:27). Синедрион же не нашел в нем вины (23:1-9), так что и обвинительная речь Тертулла лишена законных оснований.
Деян. 24:22. Соответствующая греческая фраза в английском переводе Библии звучит не совсем так, как в русском: «Выслушав это, Феликс, который уже наслышан был о сем пути, отложил их дело, сказав: когда тысяченачальннк Лисий придет, я разузнаю все относительно вас». Можно лишь строить предположения, откуда знал Феликс о христианстве. Скорее всего от своей жены Друзиллы, дочери Ирода Агриппы I и сестры Ирода Агриппы II. Будучи еврейкой (стих 24), она могла знать о «сем пути».
Возникает и такое соображение: Феликс ведь несколько лет к тому времени был правителем Иудеи, поэтому вовсе не знать о существовании ранней Церкви не мог. Он не спешил вынести решение не в пользу религиозных властей иудейских, и потому предпочел отложить рассмотрение этого дела. Неизвестно, явился ли Клавдий Лисий в Кесарию. В сущности рассмотрение Павлова дела Феликс отложил на неопределенное время.
Деян. 24:23. Павла он продолжал содержать в Претории, под охраной сотника, но, очевидно, понимая, что он ни в чем неповинен, предоставил ему известную свободу. (Такой же свободой, под надзором другого сотника, Павел будет пользоваться позднее в Силоне; 27:3.)
Деян. 24:24-26. Несколько дней спустя Феликс пришел в преторию с Друзиллою, женою своею, Иудеянкою, и, позвав Павла, слушал его о вере во Христа Иисуса. Услышанное им о правде (в значении «праведности»), о воздержании и о будущем суде произвело на правителя сильное впечатление и даже напугало его. Феликсу было от чего испугаться.
Взять хотя бы брак его с Друзиллой, который был у него третьим; дабы узаконить его, прежний свой брак Феликс должен был расторгнуть. А многие несправедливости, которыми было отмечено его правление и которые прямо противоречили праведности Божией! Что же касается воздержания, то оно ни в какой форме не числилось среди достоинств Феликса. Двуличие и алчность этого человека явствовали и из его желания получить взятку от Павла.
Деян. 24:27. Чтобы угодить Иудеям, Феликс на протяжении двух лет держал апостола в узах. По прошествии этого времени прокуратор отозван был в Рим по жалобам на него евреев, чьи конфликты с язычниками на подведомственной ему территории он разрешал с отменной жестокостью.