Речь идет о трех самых значительных ежегодных праздниках, в которых все евреи-мужчины обязаны были участвовать (стих 16). Желательно было и участие членов их семей (сравните стихи 11,14; толкование на стих 16). В религиозной жизни Израиля эти праздники играли такую важную роль, что и после рассеяния некоторые евреи, жившие далеко от Палестины, все еще – при первой возможности – приезжали туда, чтобы присутствовать на одном или более из них (в Деян. 2:8-11 о Празднике Седмиц или Пятидесятницы). Участие в этих праздниках давало израильтянам возможность выражать свою признательность Господу как Освободителю их и Кормильцу. Отправляясь в паломничество к святилищу, они, кроме того, демонстрировали свою веру в Господа, оставляя на Его попечение свои семьи.
Упомянутые праздники поклонения Богу выливались в радостное времяпрепровождение, ибо участники их с благодарностью делились щедротами Его благословений (Втор. 16:11,14-15; сравните 12:7, 12, 18; 14:26).
а. Пасха (16:1-8)
Втор. 16:1-2. Наиболее подробные наставления относительно Пасхи даны в Исх. 12:1-28,43-49. Слово «Пасха» (песах) происходит от глагола пасах, означающего «проходить мимо». Этот праздник праздновался в ту ночь, когда Господь «прошел мимо» помазанных кровью дверных косяков в домах израильтян, пощадив жизни их перворожденных; первенцев же из египтян – как сыновей их, так и скот их – Он предал тогда смерти. Жизни перворожденных еврейского народа были защищены жертвенной кровью.
С тех пор Пасха стала для евреев ритуалом, который они совершали в память об освобождении их Богом из Египта (Исх. 12:26-27), ритуалом, которому сопутствовал назидательный рассказ представителям младшего поколения о том, что сделал для евреев Господь.
Праздновали Пасху на 14-ый день месяца Авива (март-апрель). Первоначально пасхальную жертву избирали из мелкого… скота; ею должно было быть однолетнее животное из овец или коз (Исх. 12:5). Слова и крупного скота означали, что Моисей расширил рамки выбора. Но, возможно, дело здесь в том, что жертвы из крупного скота следовало предлагать в семидневный Праздник опресноков (Втор. 16:3), сразу же после Пасхи. Так или иначе, ягнята стали традиционными жертвенными пасхальными животными. На алтарь их приносили «в сумерки» (толкование на Исх. 12:6).
Язычники не могли участвовать в пасхальных празднествах, если только не становились прозелитами (Исх. 2:43-49).
Ежегодно Пасха отмечалась и месяц спустя – для тех, кто не мог принять в ней участие в месяце Авиве – по причине своей церемониальной нечистоты или пребывания в пути (Чис. 9:6-12).
Втор. 16:3-4. Итак за Пасхой сразу же следовал семидневный Праздник опресноков, так что два этих праздника в сущности составляли один (сравните Лук. 2:41; 22:7; Деян. 12:3-4; толкование на Лук. 22:7-38; Иоан. 19:14).
Употребление в пищу только пресного хлеба напоминало о поспешности, с какой евреи вынуждены были уйти из Египта (Исх. 12:33-34). Это помогало им не забывать об их внезапном и стремительном исходе из «дома рабства». Как хлебы бедствия, опресноки символизировали, кроме того, неволю, в которой жили евреи в Египте.
Мясо животного, принесенного на алтарь вечером первого праздничного дня (т. е. мясо пасхального ягненка), нельзя было оставлять до следующего утра. Несъеденное следовало сжигать (Исх. 12:10), возможно, потому, что жертва была святыней.
Втор. 16:5-8. Первая Пасха праздновалась израильтянами по домам. Но позднее, после возведения главного святилища (места, где пребывало… имя Господне; сравните 12:5,11; 14:23; 16:2,11; 26:1,15), Пасху можно было праздновать только там. Этим, возможно, символизировалось рождение при исходе – Израиля, как народа, предназначенного стать семьей, чьей главой является Бог.
Хотя под словом «вечером» могло подразумеваться время от 3-х до 5 часов пополудни (толкование на Исх. 12:6), этот промежуток времени можно было называть так, потому что солнце уже приближалось к захождению (вечером, при захождении солнца).
Испекши и съев пасхального ягненка, люди должны были возвратиться в свои шатры, временные жилища тех, кто приходили к главному святилищу, чтобы принять участие в празднике. В Новом Завете с пасхальным Агнцем был отождествлен Иисус Христос (1-Кор. 5:7; сравните также Иоан. 19:36 с Исх. 12:46). Как бы «принимая» кровь Христа на себя, в знак доверия Тому, Кто умер вместо нас, за наш грех, христиане получают освобождение от вечной погибели.
б. Праздник седмиц (16:9-12)
Втор. 16:9. Свое название этот праздник получил в свете Моисеева повеления отсчитать семь седмиц со времени начала жатвы в марте-апреле. Праздновали его, следовательно, в конце мая – начале июня. Он был известен также как «Праздник жатвы» (Исх. 23:16) и как «день первых плодов» (Чис. 28:26). Позднее ему было дано название «Пятидесятницы» (семь недель плюс один день составляли пятьдесят дней; (Лев. 23:16); термин появился в переводе Септуагинты.
Втор. 16:10-12. Щедрое обеспечение Богом Своего народа – вот что было темой и поводом праздника седмиц. Отсюда добровольное приношение каждого должно было согласовываться с тем, насколько благословит того или иного человека Господь (сравните стих 17; 15:14). Именно такой принцип даяний, а не систему десятины имел, возможно, в виду Павел, когда наставлял коринфских христиан давать «сколько позволит (каждому) состояние» (1-Кор. 16:2).
Праздник седмиц должен был быть временем веселья и щедрости друг по отношению к другу. Как Господь был великодушен к израильтянам, так и они должны были быть великодушны к другим, в особенности, к менее обеспеченным членам своего сообщества (сравните Втор. 14:21; 16:14; 24:19-21).
Характерно, что Святой Дух был дан новозаветным святым на праздник Пятидесятницы (Деян. 2). Это символизировало конец периода ветхозаветного Богопоклонения и начало новозаветного поклонения Ему (толкование на Деян. 2:4). Затем это указывало на то, что величайшая Божия забота о повседневной жизни христианина проявляется в даянии ему Святого Духа. (Относительно предупреждения соблюдать и исполнять постановления сии толкование на Втор. 31:12.)
е. Праздник кущей (16:13-17)
Втор. 16:13. Праздник кущей называется так потому, что, собрав осенний урожай (Лев. 23:39), израильтяне должны были неделю жить в «кущах» или шалашах (Лев. 23:42), которые сооружались из ветвей и листвы (Лев. 23:40). Его называли также «Праздником собирания плодов» (Исх. 23:16; 34:22). Праздновать его начинали на 15-ый день седьмого месяца (Лев. 23:34,39), т. е. месяца Тишри (сентябрь-октябрь). То обстоятельство, что он назван «Господним праздником» (Лев. 23:39), а также просто «праздником» (Иез. 45:25), возможно, указывает, что это осеннее торжество стало самым значительным из трех ежегодных еврейских праздников, на которые стекались паломники.
Втор. 16:14-15. Общее веселье (стих 15) должно было быть главной особенностью этого праздника, как, впрочем, и праздника седмиц (стихи 10-11). Народ должен был радоваться потому, что Бог благословлял его, но также и потому (как указывается в Лев. 23:42-43), что в свое время он был освобожден из Египта. Неделя, которую евреи проводили в шалашах, напоминала им об их пребывании в пустыне – после того, как они вышли из «дома рабства». Таким образом осеннее торжество было посвящено образованию народа по Божией милости и Его непрекращающейся поддержке этого народа – неизменной с тех пор и до момента каждого праздника Кущей.
Втор. 16:16-17. В заключение Моисей напомнил мужам Израиля об их обязанности три раза в году… являться пред Господа. Это не означало, конечно, что членам их семей не надо было принимать участия в праздниках. Идеальной мыслилась такая ситуация, когда бы все они, вместе со слугами, левитами, «пришельцами», сиротами и вдовами, – участвовали в торжествах (сравните стих 11, 14). При этом каждый мужчина должен был приносить Богу какой-то дар, потому что лейтмотивом трех упомянутых праздников было выражение радостной благодарности Ему за Его обильные духовные и материальные благословения, излитые на Израиля в прошлом и изливаемые на него в настоящем.
8. ПРИНЦИПЫ И СПОСОБЫ ТЕОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВЛЕНИЯ (16:18 – 18:22)
Предыдущие разделы (12:1 – 16:17) в основном касались законов, которыми руководствовался народ, поклоняясь Господу. Темой же данного раздела (16:18 – 18:22) является ответственность официальных лиц за соблюдение обрядов Богопочитания – в условиях жизни народа в Обетованной земле – незапятнанными, а также за праведность и беспристрастность совершаемых ими судов.
а. Судьи и «надзиратели» (16:18 – 17:13)
Втор. 16:18-20. В этом пункте своей проповеди Моисей не уточнил, как именно должны были назначаться судьи и надзиратели. В пустыне поначалу Моисей сам был единственным судьей народа. Но когда груз его судейской ответственности стал для него чрезмерным, он назначил «руководителей» (вождей, начальников) племен в лице их военачальников, «надзирателей» и судей (1:15-18; сравните Исх. 18). Вероятно, эти люди стали старейшинами в каждом из колен. И, надо думать, судьи для каждого города брались впоследствии из соответствующего городского совета старейшин (который действовал в качестве юридического органа; сравните Втор. 19:12).
«Надзиратели» были, вероятно, помощниками судей. Всем этим начальникам следовало судить народ судом праведным (сравните 1:17; Прит. 18:5; 24:23). Выносимые ими приговоры должны были отвечать принципам праведности, установленным в слове Божием (которое в то время соответствовало пяти книгам Моисея). Начальникам нельзя было извращать закона. Это означало, что Бог дал евреям некий небесный образец, с которым им следовало сверяться в своем поведении по отношению друг к другу. А если их действия не согласовывались с упомянутым образцом, то вели к «извращению закона» и, значит, подлежали либо исправлению, либо осуждению.
Судьи предостерегались от всякого – «лицеприятия» (не смотри на лица). В идеале они должны были так подходить к каждому человеку, как будто никогда прежде не знали его или ее. Брать взятки значило становиться на неправедный путь (ибо дары ослепляют глаза мудрых и превращают дело правых (в англ. переводе Библии – «и содействуют извращению слов тех, кто правы»), то есть лишают судей способности действовать в процессе разбирательства справедливо по отношению к каждой из сторон).
Требования к судьям и к другим официальным лицам Моисей резюмировал в эмоционально подчеркнутом повелении: Правды, правды ищи. Но именно оно подразумевало, что праведный суд будет для людей – по причине их слабостей – некоей ускользающей целью. Тем более было абсолютно необходимо точно следовать эталону, сформулированному в законе. И жизнь и преуспевание евреев зависели от того, удастся ли им учредить праведный суд в Обетованной земле.
Втор. 16:21 – 17:1. Одной из важнейших обязанностей судей было не допускать осквернения Богопочитания. Все, что вело бы к синкретизму (т. е. к совмещению почитания Господа с языческими обрядами поклонения) было под запретом. Так, запрету подлежало насаждение «рощ» из дерев, точнее, столбов или древесных стволов с символическим изображением Астарты – богини плодородия и супруги Ваала, а также установления каменных столбов – мужских символов плодородия (сравните 7:5; 12:3; Исх. 34:13).
Приносить в жертву Господу животное с каким-либо пороком (Втор. 17:1; сравните 15:21) значило вносить в святилище нечто неприемлемое для Бога. Подобная жертва была бы мерзостью в глазах Господа. Предлагать Ему то, что не было лучшим, значило «бесславить» имя Его (Мал. 1:6-8). Принося Господу несовершенную жертву, человек в сущности свидетельствовал о своей неспособности признать в Боге совершенного Творца мира и всего сущего в нем. А также о своей неспособности понять, как велико «расстояние», отделяющее совершенного святого Бога от грешных людей.
Обычно священники несли ответственность за неосквернение святилища (к примеру, за недопущение в него каких бы то ни было «символов плодородия» или несовершенных жертв), но высшая ответственность за это лежала все-таки на судьях. Если священники оказывались неспособны достойно исполнять свою миссию, необходимо было вмешательство судей.
7. ПРАЗДНИКИ ПАЛОМНИЧЕСТВА (16:1-17)
Речь идет о трех самых значительных ежегодных праздниках, в которых все евреи-мужчины обязаны были участвовать (стих 16). Желательно было и участие членов их семей (сравните стихи 11,14; толкование на стих 16). В религиозной жизни Израиля эти праздники играли такую важную роль, что и после рассеяния некоторые евреи, жившие далеко от Палестины, все еще – при первой возможности – приезжали туда, чтобы присутствовать на одном или более из них (в Деян. 2:8-11 о Празднике Седмиц или Пятидесятницы). Участие в этих праздниках давало израильтянам возможность выражать свою признательность Господу как Освободителю их и Кормильцу. Отправляясь в паломничество к святилищу, они, кроме того, демонстрировали свою веру в Господа, оставляя на Его попечение свои семьи.
Упомянутые праздники поклонения Богу выливались в радостное времяпрепровождение, ибо участники их с благодарностью делились щедротами Его благословений (Втор. 16:11,14-15; сравните 12:7, 12, 18; 14:26).
а. Пасха (16:1-8)
Втор. 16:1-2. Наиболее подробные наставления относительно Пасхи даны в Исх. 12:1-28,43-49. Слово «Пасха» (песах) происходит от глагола пасах, означающего «проходить мимо». Этот праздник праздновался в ту ночь, когда Господь «прошел мимо» помазанных кровью дверных косяков в домах израильтян, пощадив жизни их перворожденных; первенцев же из египтян – как сыновей их, так и скот их – Он предал тогда смерти. Жизни перворожденных еврейского народа были защищены жертвенной кровью.
С тех пор Пасха стала для евреев ритуалом, который они совершали в память об освобождении их Богом из Египта (Исх. 12:26-27), ритуалом, которому сопутствовал назидательный рассказ представителям младшего поколения о том, что сделал для евреев Господь.
Праздновали Пасху на 14-ый день месяца Авива (март-апрель). Первоначально пасхальную жертву избирали из мелкого… скота; ею должно было быть однолетнее животное из овец или коз (Исх. 12:5). Слова и крупного скота означали, что Моисей расширил рамки выбора. Но, возможно, дело здесь в том, что жертвы из крупного скота следовало предлагать в семидневный Праздник опресноков (Втор. 16:3), сразу же после Пасхи. Так или иначе, ягнята стали традиционными жертвенными пасхальными животными. На алтарь их приносили «в сумерки» (толкование на Исх. 12:6).
Язычники не могли участвовать в пасхальных празднествах, если только не становились прозелитами (Исх. 2:43-49).
Ежегодно Пасха отмечалась и месяц спустя – для тех, кто не мог принять в ней участие в месяце Авиве – по причине своей церемониальной нечистоты или пребывания в пути (Чис. 9:6-12).
Втор. 16:3-4. Итак за Пасхой сразу же следовал семидневный Праздник опресноков, так что два этих праздника в сущности составляли один (сравните Лук. 2:41; 22:7; Деян. 12:3-4; толкование на Лук. 22:7-38; Иоан. 19:14).
Употребление в пищу только пресного хлеба напоминало о поспешности, с какой евреи вынуждены были уйти из Египта (Исх. 12:33-34). Это помогало им не забывать об их внезапном и стремительном исходе из «дома рабства». Как хлебы бедствия, опресноки символизировали, кроме того, неволю, в которой жили евреи в Египте.
Мясо животного, принесенного на алтарь вечером первого праздничного дня (т. е. мясо пасхального ягненка), нельзя было оставлять до следующего утра. Несъеденное следовало сжигать (Исх. 12:10), возможно, потому, что жертва была святыней.
Втор. 16:5-8. Первая Пасха праздновалась израильтянами по домам. Но позднее, после возведения главного святилища (места, где пребывало… имя Господне; сравните 12:5,11; 14:23; 16:2,11; 26:1,15), Пасху можно было праздновать только там. Этим, возможно, символизировалось рождение при исходе – Израиля, как народа, предназначенного стать семьей, чьей главой является Бог.
Хотя под словом «вечером» могло подразумеваться время от 3-х до 5 часов пополудни (толкование на Исх. 12:6), этот промежуток времени можно было называть так, потому что солнце уже приближалось к захождению (вечером, при захождении солнца).
Испекши и съев пасхального ягненка, люди должны были возвратиться в свои шатры, временные жилища тех, кто приходили к главному святилищу, чтобы принять участие в празднике. В Новом Завете с пасхальным Агнцем был отождествлен Иисус Христос (1-Кор. 5:7; сравните также Иоан. 19:36 с Исх. 12:46). Как бы «принимая» кровь Христа на себя, в знак доверия Тому, Кто умер вместо нас, за наш грех, христиане получают освобождение от вечной погибели.
б. Праздник седмиц (16:9-12)
Втор. 16:9. Свое название этот праздник получил в свете Моисеева повеления отсчитать семь седмиц со времени начала жатвы в марте-апреле. Праздновали его, следовательно, в конце мая – начале июня. Он был известен также как «Праздник жатвы» (Исх. 23:16) и как «день первых плодов» (Чис. 28:26). Позднее ему было дано название «Пятидесятницы» (семь недель плюс один день составляли пятьдесят дней; (Лев. 23:16); термин появился в переводе Септуагинты.
Втор. 16:10-12. Щедрое обеспечение Богом Своего народа – вот что было темой и поводом праздника седмиц. Отсюда добровольное приношение каждого должно было согласовываться с тем, насколько благословит того или иного человека Господь (сравните стих 17; 15:14). Именно такой принцип даяний, а не систему десятины имел, возможно, в виду Павел, когда наставлял коринфских христиан давать «сколько позволит (каждому) состояние» (1-Кор. 16:2).
Праздник седмиц должен был быть временем веселья и щедрости друг по отношению к другу. Как Господь был великодушен к израильтянам, так и они должны были быть великодушны к другим, в особенности, к менее обеспеченным членам своего сообщества (сравните Втор. 14:21; 16:14; 24:19-21).
Характерно, что Святой Дух был дан новозаветным святым на праздник Пятидесятницы (Деян. 2). Это символизировало конец периода ветхозаветного Богопоклонения и начало новозаветного поклонения Ему (толкование на Деян. 2:4). Затем это указывало на то, что величайшая Божия забота о повседневной жизни христианина проявляется в даянии ему Святого Духа. (Относительно предупреждения соблюдать и исполнять постановления сии толкование на Втор. 31:12.)
е. Праздник кущей (16:13-17)
Втор. 16:13. Праздник кущей называется так потому, что, собрав осенний урожай (Лев. 23:39), израильтяне должны были неделю жить в «кущах» или шалашах (Лев. 23:42), которые сооружались из ветвей и листвы (Лев. 23:40). Его называли также «Праздником собирания плодов» (Исх. 23:16; 34:22). Праздновать его начинали на 15-ый день седьмого месяца (Лев. 23:34,39), т. е. месяца Тишри (сентябрь-октябрь). То обстоятельство, что он назван «Господним праздником» (Лев. 23:39), а также просто «праздником» (Иез. 45:25), возможно, указывает, что это осеннее торжество стало самым значительным из трех ежегодных еврейских праздников, на которые стекались паломники.
Втор. 16:14-15. Общее веселье (стих 15) должно было быть главной особенностью этого праздника, как, впрочем, и праздника седмиц (стихи 10-11). Народ должен был радоваться потому, что Бог благословлял его, но также и потому (как указывается в Лев. 23:42-43), что в свое время он был освобожден из Египта. Неделя, которую евреи проводили в шалашах, напоминала им об их пребывании в пустыне – после того, как они вышли из «дома рабства». Таким образом осеннее торжество было посвящено образованию народа по Божией милости и Его непрекращающейся поддержке этого народа – неизменной с тех пор и до момента каждого праздника Кущей.
Втор. 16:16-17. В заключение Моисей напомнил мужам Израиля об их обязанности три раза в году… являться пред Господа. Это не означало, конечно, что членам их семей не надо было принимать участия в праздниках. Идеальной мыслилась такая ситуация, когда бы все они, вместе со слугами, левитами, «пришельцами», сиротами и вдовами, – участвовали в торжествах (сравните стих 11, 14). При этом каждый мужчина должен был приносить Богу какой-то дар, потому что лейтмотивом трех упомянутых праздников было выражение радостной благодарности Ему за Его обильные духовные и материальные благословения, излитые на Израиля в прошлом и изливаемые на него в настоящем.
8. ПРИНЦИПЫ И СПОСОБЫ ТЕОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВЛЕНИЯ (16:18 – 18:22)
Предыдущие разделы (12:1 – 16:17) в основном касались законов, которыми руководствовался народ, поклоняясь Господу. Темой же данного раздела (16:18 – 18:22) является ответственность официальных лиц за соблюдение обрядов Богопочитания – в условиях жизни народа в Обетованной земле – незапятнанными, а также за праведность и беспристрастность совершаемых ими судов.
а. Судьи и «надзиратели» (16:18 – 17:13)
Втор. 16:18-20. В этом пункте своей проповеди Моисей не уточнил, как именно должны были назначаться судьи и надзиратели. В пустыне поначалу Моисей сам был единственным судьей народа. Но когда груз его судейской ответственности стал для него чрезмерным, он назначил «руководителей» (вождей, начальников) племен в лице их военачальников, «надзирателей» и судей (1:15-18; сравните Исх. 18). Вероятно, эти люди стали старейшинами в каждом из колен. И, надо думать, судьи для каждого города брались впоследствии из соответствующего городского совета старейшин (который действовал в качестве юридического органа; сравните Втор. 19:12).
«Надзиратели» были, вероятно, помощниками судей. Всем этим начальникам следовало судить народ судом праведным (сравните 1:17; Прит. 18:5; 24:23). Выносимые ими приговоры должны были отвечать принципам праведности, установленным в слове Божием (которое в то время соответствовало пяти книгам Моисея). Начальникам нельзя было извращать закона. Это означало, что Бог дал евреям некий небесный образец, с которым им следовало сверяться в своем поведении по отношению друг к другу. А если их действия не согласовывались с упомянутым образцом, то вели к «извращению закона» и, значит, подлежали либо исправлению, либо осуждению.
Судьи предостерегались от всякого – «лицеприятия» (не смотри на лица). В идеале они должны были так подходить к каждому человеку, как будто никогда прежде не знали его или ее. Брать взятки значило становиться на неправедный путь (ибо дары ослепляют глаза мудрых и превращают дело правых (в англ. переводе Библии – «и содействуют извращению слов тех, кто правы»), то есть лишают судей способности действовать в процессе разбирательства справедливо по отношению к каждой из сторон).
Требования к судьям и к другим официальным лицам Моисей резюмировал в эмоционально подчеркнутом повелении: Правды, правды ищи. Но именно оно подразумевало, что праведный суд будет для людей – по причине их слабостей – некоей ускользающей целью. Тем более было абсолютно необходимо точно следовать эталону, сформулированному в законе. И жизнь и преуспевание евреев зависели от того, удастся ли им учредить праведный суд в Обетованной земле.
Втор. 16:21 – 17:1. Одной из важнейших обязанностей судей было не допускать осквернения Богопочитания. Все, что вело бы к синкретизму (т. е. к совмещению почитания Господа с языческими обрядами поклонения) было под запретом. Так, запрету подлежало насаждение «рощ» из дерев, точнее, столбов или древесных стволов с символическим изображением Астарты – богини плодородия и супруги Ваала, а также установления каменных столбов – мужских символов плодородия (сравните 7:5; 12:3; Исх. 34:13).
Приносить в жертву Господу животное с каким-либо пороком (Втор. 17:1; сравните 15:21) значило вносить в святилище нечто неприемлемое для Бога. Подобная жертва была бы мерзостью в глазах Господа. Предлагать Ему то, что не было лучшим, значило «бесславить» имя Его (Мал. 1:6-8). Принося Господу несовершенную жертву, человек в сущности свидетельствовал о своей неспособности признать в Боге совершенного Творца мира и всего сущего в нем. А также о своей неспособности понять, как велико «расстояние», отделяющее совершенного святого Бога от грешных людей.
Обычно священники несли ответственность за неосквернение святилища (к примеру, за недопущение в него каких бы то ни было «символов плодородия» или несовершенных жертв), но высшая ответственность за это лежала все-таки на судьях. Если священники оказывались неспособны достойно исполнять свою миссию, необходимо было вмешательство судей.