По ходу дальнейшего развития своих мыслей автор ясно дает понять: в основе нового священнического служения лежит Новый Завет.
а. Вступление на высшее служение (8:1-6)
Евр. 8:1-2. В первой половине стих 1 как бы подводится итог сказанному выше для перехода к развитию новых мыслей. О Господе Иисусе, Который в качестве Первосвященника воссел одесную престола величия на небесах, автор говорит почти в тех же словах, что в 1:3 (сравните 10:12; 12:2). Подробно эта тема разрабатывается дальше.
В словах и есть священно-действователь святилища и скинии истинной он касается некоторых положений, которых вскользь касался и прежде, но говорит о них иными словами. Идея «священнодействования» (яеитоургос) лежит в основе новой темы. Под «скинией истинной» понимается небесная сфера, где это «священнодействование» происходит.
Евр. 8:3-6. Поскольку функция первосвященника состояла в принесении даров и жертв, нужно было, чтобы и новый Первосвященник имел, что принесть. Оставаясь на земле, Он не мог бы быть Первосвященником, так как совершение левитских ритуалов в храме продолжалось (эти слова свидетельствуют, что послание писалось до разрушения храма).
Однако святилище, в котором служили левиты, было всего лишь образом (сравните 9:23-24) и тенью (сравните 10:1) небесного святилища, в котором совершает Свое служение новый Первосвященник. Это подтверждается и словами, которые Моисей услышал свыше, когда приступал к сооружению спаши (предшествовавшей храму) под Божиим руководством (8:5).
И служение, совершаемое Иисусом в небесной «скинии», настолько же превосходит служение левитов, насколько завет, Ходатаем которого Он является, лучшим их завета (т. е. закона). (Трижды употребляет здесь автор слово «ходатай» – в 8:6; 9:15; 12:24.)
Слово служение (леитоургиа) опять несет тут основную смысловую нагрузку; превосходство нового священнического служения связано, как уже отмечалось, с превосходством нового завета, который утвержден на лучших обетования. К рассмотрению этого завета и его обетовании и приступает теперь автор.
б. «Превосходнейший» завет (8:7 – 9:15)
Евр. 8:7. В доказательство того, что Новый Завет был обещан издревле, автор сошлется вскоре на книгу Иеремии (31:31-34). В этом обетовании он видит свидетельство несостоятельности прежнего завета.
Евр. 8:8-12. Обетование Нового Завета было дано, указывает автор, когда Бог, устами пророка, укорял народ. Ветхий завет «потерпел неудачу» по причине греховности народа, средством исцеления от которой не располагал. Новый завет такое средство имеет.
В цитируемом тут тексте из книги Иеремии прежде всего предсказывается заключение нового завета (стих 8); затем следует исполненное силы заявление, что он будет отличаться от предыдущего (стих 9). Потом идет описание «превосходнейших» результатов, которые повлечет за собой заключение обещанного завета.
Это: 1) внутренняя склонность к послушанию «Бог вложит Свои законы в мысли их и напишет их на сердцах их»; 2) устойчивые взаимоотношения с Богом «и буду их Богом, а они будут Моим народом»; 3) познание Бога «все… будут знать Меня» и 4) прощение грехов «Я буду милостив к неправдам их и грехов их и беззаконий их не воспомяну более». Все это и есть «лучшие обетования», упомянутые в стихе 6.
Ясно, что все они относятся к возрожденным свыше людям, сколько бы ни жило их на земле со времени крестной смерти Спасителя. И хотя в первую очередь новый завет ориентирован на Израиль («дом Израиля и дом Иуды» в Иер. 31:31), не вызывает сомнения, что и христиане всех времен подпадают под упомянутые благословения (Лук. 22:20; 1-Кор. 11:25; 2-Кор. 3:6). Такое понимание отнюдь не ведет к ошибочному смешению Израиля с Церковью.
Новый завет – это орудие, избранное Богом для осуществления тех благословений, которые были обещаны Израилю в Аврааме. Но ведь в завете Бога с Авраамом предполагалось благословение «всех народов», так что новый завет тем самым становится Божиим средством спасения всех верующих в Него со времени Креста, Сказать это – в сущности не сказать ничего более того, что было возвещено Самим Иисусом: «Ибо спасение от иудеев» (Иоан. 4:22).
Слова Спасителя ни в коей мере, однако, не противоречат восприятию христианской Церкви как явления уникального, как некоего духовного тела, тесно связанного со Христом и в значительной степени отличающегося от феномена израильского народа. Но поскольку спасение в целом совершено посредством креста Христова, оно невозможно вне крови Нового Завета.
Евр. 8:13. Из только что процитированного им ветхозаветного пророчества автор делает справедливый вывод, что ветхий завет – это нечто ветшающее и стареющее, и, значит, близкое к уничтожению. Ритуалы, все еще совершающиеся в соответствии с ним (стихи 4-5), являются духовным анахронизмом; в этот момент автор мог вспомнить пророчество Иисуса о разрушении Иерусалимского храма (Матф. 24:1-2). Вероятно, пророчество это осуществилось вскоре после написания Послания к Евреям. И тогда гибель храма явилась драматическим подтверждением мыслей автора о ветхом завете.
2. ВЫСШЕЕ СЛУЖЕНИЕ (8:1 – 10:18)
По ходу дальнейшего развития своих мыслей автор ясно дает понять: в основе нового священнического служения лежит Новый Завет.
а. Вступление на высшее служение (8:1-6)
Евр. 8:1-2. В первой половине стих 1 как бы подводится итог сказанному выше для перехода к развитию новых мыслей. О Господе Иисусе, Который в качестве Первосвященника воссел одесную престола величия на небесах, автор говорит почти в тех же словах, что в 1:3 (сравните 10:12; 12:2). Подробно эта тема разрабатывается дальше.
В словах и есть священно-действователь святилища и скинии истинной он касается некоторых положений, которых вскользь касался и прежде, но говорит о них иными словами. Идея «священнодействования» (яеитоургос) лежит в основе новой темы. Под «скинией истинной» понимается небесная сфера, где это «священнодействование» происходит.
Евр. 8:3-6. Поскольку функция первосвященника состояла в принесении даров и жертв, нужно было, чтобы и новый Первосвященник имел, что принесть. Оставаясь на земле, Он не мог бы быть Первосвященником, так как совершение левитских ритуалов в храме продолжалось (эти слова свидетельствуют, что послание писалось до разрушения храма).
Однако святилище, в котором служили левиты, было всего лишь образом (сравните 9:23-24) и тенью (сравните 10:1) небесного святилища, в котором совершает Свое служение новый Первосвященник. Это подтверждается и словами, которые Моисей услышал свыше, когда приступал к сооружению спаши (предшествовавшей храму) под Божиим руководством (8:5).
И служение, совершаемое Иисусом в небесной «скинии», настолько же превосходит служение левитов, насколько завет, Ходатаем которого Он является, лучшим их завета (т. е. закона). (Трижды употребляет здесь автор слово «ходатай» – в 8:6; 9:15; 12:24.)
Слово служение (леитоургиа) опять несет тут основную смысловую нагрузку; превосходство нового священнического служения связано, как уже отмечалось, с превосходством нового завета, который утвержден на лучших обетования. К рассмотрению этого завета и его обетовании и приступает теперь автор.
б. «Превосходнейший» завет (8:7 – 9:15)
Евр. 8:7. В доказательство того, что Новый Завет был обещан издревле, автор сошлется вскоре на книгу Иеремии (31:31-34). В этом обетовании он видит свидетельство несостоятельности прежнего завета.
Евр. 8:8-12. Обетование Нового Завета было дано, указывает автор, когда Бог, устами пророка, укорял народ. Ветхий завет «потерпел неудачу» по причине греховности народа, средством исцеления от которой не располагал. Новый завет такое средство имеет.
В цитируемом тут тексте из книги Иеремии прежде всего предсказывается заключение нового завета (стих 8); затем следует исполненное силы заявление, что он будет отличаться от предыдущего (стих 9). Потом идет описание «превосходнейших» результатов, которые повлечет за собой заключение обещанного завета.
Это: 1) внутренняя склонность к послушанию «Бог вложит Свои законы в мысли их и напишет их на сердцах их»; 2) устойчивые взаимоотношения с Богом «и буду их Богом, а они будут Моим народом»; 3) познание Бога «все… будут знать Меня» и 4) прощение грехов «Я буду милостив к неправдам их и грехов их и беззаконий их не воспомяну более». Все это и есть «лучшие обетования», упомянутые в стихе 6.
Ясно, что все они относятся к возрожденным свыше людям, сколько бы ни жило их на земле со времени крестной смерти Спасителя. И хотя в первую очередь новый завет ориентирован на Израиль («дом Израиля и дом Иуды» в Иер. 31:31), не вызывает сомнения, что и христиане всех времен подпадают под упомянутые благословения (Лук. 22:20; 1-Кор. 11:25; 2-Кор. 3:6). Такое понимание отнюдь не ведет к ошибочному смешению Израиля с Церковью.
Новый завет – это орудие, избранное Богом для осуществления тех благословений, которые были обещаны Израилю в Аврааме. Но ведь в завете Бога с Авраамом предполагалось благословение «всех народов», так что новый завет тем самым становится Божиим средством спасения всех верующих в Него со времени Креста, Сказать это – в сущности не сказать ничего более того, что было возвещено Самим Иисусом: «Ибо спасение от иудеев» (Иоан. 4:22).
Слова Спасителя ни в коей мере, однако, не противоречат восприятию христианской Церкви как явления уникального, как некоего духовного тела, тесно связанного со Христом и в значительной степени отличающегося от феномена израильского народа. Но поскольку спасение в целом совершено посредством креста Христова, оно невозможно вне крови Нового Завета.
Евр. 8:13. Из только что процитированного им ветхозаветного пророчества автор делает справедливый вывод, что ветхий завет – это нечто ветшающее и стареющее, и, значит, близкое к уничтожению. Ритуалы, все еще совершающиеся в соответствии с ним (стихи 4-5), являются духовным анахронизмом; в этот момент автор мог вспомнить пророчество Иисуса о разрушении Иерусалимского храма (Матф. 24:1-2). Вероятно, пророчество это осуществилось вскоре после написания Послания к Евреям. И тогда гибель храма явилась драматическим подтверждением мыслей автора о ветхом завете.