Поэтому и я буду плакать о лозе севамской плачем Иазера, буду обливать тебя слезами моими, Есевон и Елеала, ибо во время собирания винограда твоего и во время жатвы твоей нет более шумной радости.
Исчезло с плодоносной земли веселье и ликование, и в виноградниках не поют, не ликуют; виноградарь не топчет виноград в точилах – «Я прекратил ликование».
Оттого внутренность моя стонет o Моаве, как гусли, и сердце мое – о Кирхарешете.
Ноги их бегут к злу, и они спешат на пролитие невинной крови; мысли их – мысли нечестивые; опустошение и гибель на стезях их.
На восхождении в Лухит плач за плачем поднимается, и на спуске с Оронаима неприятель слышит вопль о разорении.
Поэтому буду рыдать о Моаве и вопить о всем Моаве; будут воздыхать о мужах Кирхареса.
От вопля Есевона до Елеалы и до Иаацы они поднимут голос свой, от Сигора до Оронаима, до третьей Эглы, ибо и воды Нимрима иссякнут.