Образ вдовы, который упоминается в Библии почти сто раз, – это архетипический образ скорби и отчаяния. В Плаче Иеремии, например, жалоба о разрушении Иерусалима начинается со сравнения города со вдовой:

Как одиноко сидит город, некогда многолюдный! он стал, как вдова;

великий между народами...

Горько плачет он ночью, и слезы его на ланитах его. (Плач Иеремии 1:1-2).

Он одинок, некому утешить его, он печален. Грехи Иерусалима вызвали Божий гнев и суд. Низкое общественное положение вдов видно из других случаев упоминания о них в Библии; они приравниваются к сиротам и чужеземцам. Брак в Писании – это образ семейной полноты; вдовство – образ утраты и пустоты. Тот же образ встречается у Исаии и в Книге Откровение, когда речь идет о суде над Вавилоном:

Она говорит в сердце своем: сижу царицею, я не вдова и не увижу горести!

За то в один день придут на нее казни, смерть и плач и голод, и будет сожжена огнем,

потому что силен Господь Бог, судящий ее (Откровение 18:7-8; см. Исаия 47:8-9).

Суд, скорбь, вдовство постигнут Вавилон. Однако образ вдовы не обязательно связан с судом. Бог защищает вдов и особо заботится об их благополучии (Вт. 10:18; Псалтирь 145:9). Эта забота конкретно выражена в нескольких законах. Израилю велено: «У вдовы не бери одежды в залог», – а также следует оставлять остатки собранного зерна, оливок и винограда для странников, сирот и вдов (Вт. 24:17–22).

Исаия использует метафору Израиля как вдовы в весьма положительном плане, показывая, что Бог избавит вдову от страданий и искупит народ. Он утешает Израиль и призывает его забыть о прошлом, в том числе о бесславии вдовства:

Не бойся, ибо не будешь постыжена; не смущайся, ибо не будешь в поругании;

ты забудешь посрамление юности твоей, и не будешь более вспоминать

о бесславии вдовства твоего. Ибо твой Творец есть супруг твой;

Господь Саваоф – имя Его, и Искупитель твой – Святой Израилев (Исаия 54:4-5).

Позор, несчастье, унижения и бесславие забыты, Израиль наслаждается непреходящей любовью Господа.

В Книге Руфь конкретно описано, как пустота вдовства может превратиться в радость и жизнь. Это символ искупления. Начало книги – мрачное, ситуация печальна. Израильтянка Ноеминь и ее невестка моавитянка Руфь возвращаются в Вифлеем из Моава, где они пережили голод и обе стали вдовами. Ноеминь выражает свои чувства по возвращении так: «Не называйте меня Ноеминью, а называйте меня Марою; потому что Вседержитель послал мне великую горесть» (Руфь 1:20). Они прибывают в Вифлеем в начале сбора урожая ячменя. Руфь собирает остатки зерна на поле родственника Вооза. Он проявляет доброту к ней и молится: «Да будет тебе полная награда от Господа, Бога Израилева, к Которому ты пришла, чтоб успокоиться под Его крылами!» (Руфь 2:12). В остальной части книги рассказывается, как Вооз сам становится исполнением своей молитвы. Встретившись с Руфью на гумне, Вооз соглашается стать родственником-искупителем согласно закону левирата (Вт. 25:5–10), выкупить собственность покойного и жениться на Руфи, «чтоб оставить имя умершего в уделе его, и чтобы не исчезло имя умершего» (Руфь 4:10). История завершается возрождением, обновлением и надеждой для женщин и для Израиля. У Руфи рождается сын Овид, о котором она говорит Ноемини: «Он будет тебе отрадою и питателем в старости твоей» (Руфь 4:15). Овид становится отцом Иессея, а Иессей – отцом Давида, в роду которого родился искупитель Христос (От Матфея 1:5-6).

См. также: БЕСПЛОДИЕ, БРАК, ЖЕНА, ПОСЛАНИЯ К ТИМОФЕЮ И ТИТУ, СИРОТА.

ВЕЛИКАН. См. Исполин.

ВЕЛИЧИЕ. См. Большие размеры.