Библейские образы путешествий и пришельцев служат иллюстрацией жизни веры, послушания и упования как неизменных черт Божьего народа. В этой библейской теме выражается важная сторона ранней истории Израиля и отношения к миру, а также одна из основных парадигм христианской жизни. Архетип путешествия состоит из нескольких мотивов. Его суть заключается в физическом перемещении в пространстве с сопутствующим изменением положения человека. Отправиться в путешествие значит оторваться от корней либо временно, либо на какой-то продолжительный период. Путешественника отличает определенная отрешенность от земных благ и удобств. Путешествие – это образ перехода, когда скиталец либо направляется к какому-то конкретному месту (типичный мотив исканий), либо удаляется от него (под воздействием чувства вины или в качестве жертвы, как в случае с Иосифом, которого братья продали в рабство и отправили в Египет). Так или иначе в путешествии подразумевается наличие исходной точки и пункта назначения.
Образ путешествия по преимуществу положительный, но не всегда. Люди могут не только приближаться к Богу, но и удаляться от Него, и странствовать не только под Божьим благословением, но и в наказание за грехи. Путешествует даже сатана: «Я ходил по земле, и обошел ее» (Иов 1:7; 2:2). В число образов преследуемых чувством вины людей входят Иаков, убежавший из родительского дома, и Моисей, совершивший подобный поступок после убийства египтянина. Сорокалетнее странствие израильтян по пустыне было наказанием за ропот, предвосхищавшим позорный плен, в который позднее отправятся Иудея и Израиль за отступничество. Иона пытался совершить невозможное – убежать от присутствия Господа (Иона 1:3). В притче Иисуса о блудном сыне путешествие в дальнюю сторону показано как проявление бунта, распущенности и несдержанности – как путешествие в грех с его последствиями.
Путешествия патриархов. После описания постепенно ускоряющегося падения мира в Бытие 111 основное внимание в библейском рассказе сосредоточивается на Аврааме. Его история начинается с призвания отправиться в путь от знакомого в неведомое, приняв Божье обетование: «Пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, в землю, которую Я укажу тебе» (Бытие 12:1). Тройной призыв уйти из земли, от родства и из дома подразумевал полный разрыв с прежним образом жизни. Дальнейшая жизнь Авраама отмечена странствиями и положением пришельца и чужака среди людей, не имеющего гражданских прав постоянных владений (Бытие 12:10; 17:8; 23:4; Исход 6:4). Краткое выражение смысл его жизни нашел в простых словах: «И поднялся Аврам, и продолжал идти» (Бытие 12:9). Странствия Авраама как прототипа и олицетворения народа, который он произведет (Бытие 12:2), заложили основание образца жизни веры. Будучи всю жизнь пришельцем, Авраам до самой смерти не вступил во владение приобретенным им клочком земли (Бытие 25:7-10). Главным для него была не земля, а призвание и обетование Бога – жизнь веры и упование на Бога.
Временное жительство было характерной чертой всех патриархов. Исаак тоже получил обетование земли и повеление не уходить из нее, но он должен был жить на земле как пришелец без постоянного места обитания и на обочине общества: «Странствуй по сей земле; Я буду с тобою, и благословлю тебя: ибо тебе и потомству твоему дам все земли сии, и исполню клятву, которою Я клялся Аврааму, отцу твоему» (Бытие 26:3). Той же схеме следовала жизнь Иакова. Хотя многие его передвижения происходили за пределами обетованной земли и представлены в не совсем благоприятном свете, мы все же видим, что он встречался с Богом. Бог являл Иакову Свое присутствие в пути – в обетованной земле и за ее пределами (Бытие 28:13-15; 31:3; 35:1–4, 9–15), согласно Своему обещанию: «И вот, Я с тобою; и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю; ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе» (Бытие 28:15). Ближе к концу жизни Иаков заметил: «Дней странствования моего сто тридцать лет; малы и несчастны дни жизни моей, и не достигли до лет жизни отцов моих во днях странствования их» (Бытие 47:9). Патриархи были не просто пришельцами, вся их жизнь изображается как странствие в послушании, с верой и упованием.
Путешествия Израиля. Странствия патриархов служили предвестниками странствий народа Израиля. Временное поселение Израиля в Египте было предсказано заранее (Бытие 15:13-14). И Моисей, готовясь к своей роли освободителя Израиля, провел сорок лет пришельцем в Мадиамской земле. Там он стал отцом Гирсама, чье имя означает «странник в том месте», названного так потому, что Моисей говорил: «Я стал пришельцем в чужой земле» (Исход 2:22).
После исхода целое поколение израильтян странствовало по пустыне (Исход 15:22-19; Числа 10:11-14; Числа 20). Как путешествие само по себе, так и место действия в пустыне служат указанием на испытание Израиля, в ходе которого он должен был научиться уповать и полагаться на Бога. Поскольку Бог сопровождал Израиль в этом путешествии (Исход 33:14), не было постоянной привязки к каким-то священным местам или строениям. Впервые Израиль встретился с Богом у горы Синай, где он получил закон, но народ не возвел постоянного святилища и не остался там. Скиния и ковчег завета, два основных символа присутствия Бога, путешествовали вместе с Израилем, которого вел и сопровождал Бог, как Он сопровождал и патриархов (ср. Исход 40:36,38).
О своих странствиях в прошлом, сформировавших его как народ, Израилю предписывалось не забывать даже после вхождения в обетованную землю. При принесении первых плодов Израилю следовало вспоминать: «Отец мой был странствующий Арамеянин, и пошел в Египет и поселился там» (Вт. 26:5; ср. Левит 25:23). Вслед за Авраамом, Исааком и Иаковом, Израиль не должен был отказываться, с одной стороны, от своего положения странника пред Богом, а с другой – от обетования наследования земли. Памятуя о своем прошлом, Израиль должен был также заботиться о пришельцах: «Пришельца не обижай: вы знаете душу пришельца, потому что сами были пришельцами в земле Египетской» (Исход 23:9; ср. Исход 22:21; Левит 19:33-34; Вт. 24:14). Таким образом, пришельцы в Израиле пользовались почти равными правами с израильтянами, в том числе правом на плоды субботнего года (Левит 25:6), правом на десятину для нуждающихся (Вт. 14:29) и правом на убежище (Числа 35:15; Иисус Навин 20:9).
Самосознание пришельца сохраняется и в позднейшей истории Израиля. В псалмах мы видим молитвы, вызывающие в памяти прошлые скитания Израиля: «Услышь, Господи, молитву мою, и внемли воплю моему; не будь безмолвен к слезам моим. Ибо странник я у Тебя и пришлец, как и все отцы мои» (Псалтирь 38:13). Или: «Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:19; ср. Псалтирь 118:54; 1-я Паралипоменон 29:15). Молящийся отождествляет себя с патриархами и пришельцами на земле, чтобы выразить состояние упования и послушания пред Богом. В Исаии Бог готовит Израилю путь для второго освобождения, на этот раз из Вавилона (ср. Исаия 35:8; 40:3; 43:19; 57:14; 62:10), а плен Израиля в Вавилоне сравнивается с жительством в Египте (Исаия 52:4-5). Неверность Израиля вызывает у Иеремии желание вернуться странником в пустыню, а Бога побуждает вести Себя в Израиле подобно пришельцу (Иеремия 9:2; 14:8).
Путешествия в евангелиях и Деяниях. В евангелиях и Деяниях образ путешествия разрабатывается и дополняется, развивая темы Ветхого Завета. Иисус вел жизнь странствующего проповедника, оставившего семью и имущество, переходившего с места на место, уповавшего на Бога и призывавшего других следовать за Ним: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнезда, – сказал Иисус импульсивному последователю, – а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (От Матфея 8:20). В евангелиях путешествия Иисуса рассматриваются с разных точек зрения. В Матфея Иисус повторяет пребывание Израиля в Египте (От Матфея 2:13-16) и отождествляет Себя со странником на земле (От Матфея 25:37-40). У Марка путешествия Иисуса, в особенности завершающее путешествие в Иерусалим, обусловливают тематическую композицию Евангелия (От Марка 1:2-3; 8:27; 9:33–34; 10:32, 52). Но это не просто путешествие во времени или пространстве. Для Иисуса это движение к намеченной цели – смерти на кресте; для учеников это движение к пониманию сущности личности Иисуса и смыслу Его жизни и смерти, то есть Его «пути». Последнее путешествие Иисуса – via dolorosa («скорбный путь») к кресту.
В Евангелии от Луки и в Деяниях тема путешествия получает более широкое развитие. Иисус изображается Первопроходцем христианского пути, вся жизнь Которого символизирует и наглядно демонстрирует смысл христианской жизни в этом мире. Сам Иисус говорил о Своей смерти как о путешествии или исходе (От Луки 9:31). Подробно описывается последнее путешествие в Иерусалим (От Луки 9:51-19), служащее фоном для просвещения и соединения странствующего сообщества. Участие в этом путешествии должно быть отмечено полным разрывом с прошлой жизнью: «И кто не несет креста своего и не идет за Мною, не может быть Моим учеником... Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником» (От Луки 14:27,33). В Деяниях тема путешествия находит выражение в речи Стефана, в которой неоднократно подчеркивается временный характер жительства Божьего народа в прошлом и подразумевается превосходство скинии без постоянного места над храмом (Деяния 7). Ранняя церковь часто характеризуется просто как «путь» (Деяния 9:2; 19:9, 23; 22:4; 24:14, 22 {иногда переводится как «учение»}), и путешествия Павла в Деяниях служат буквальным выражением этого образа.
В Евангелии от Иоанна Слово отправляется в путешествие вселенского масштаба от присутствия Отца на землю. Слово становится плотью, исполняет миссию Отца (От Иоанна 118) и возвращается к Богу (От Иоанна 1821). Это тайна воплощения. Действительно, присутствие Христа в мире, выраженное как «обитание с нами» (От Иоанна 1:14), можно сравнить с пребыванием Бога в скинии собрания в Ветхом Завете. Христос – Пришелец в мире, как и Его последователи, которые «не от мира, как и Я не от мира» (От Иоанна 17:16; ср. От Иоанна 17:14-15).
Путешествия в посланиях. Наряду с многочисленными путешествиями Павла, описанными в Деяниях, богословие временного жительства находит выражение и в его посланиях, особенно в том, что касается отношения христиан к миру. Обращаясь к христианам, Павел называет человеческие тела «земной хижиной» (2-е Коринфянам 5:1-4) и советует остерегаться излишнего интереса к земным делам (1-е Коринфянам 7:29-31). Павел также напоминает филиппийцам, что их «жительство – на небесах» (К Филиппийцам 3:20-21).
В Послании к евреям подчеркивается значение странствий Авраама и его потомков для жизни веры: «Верою Авраам повиновался призванию идти в страну, которую имел получить в наследие, и пошел, не зная, куда идет. Верою обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования» (К Евреям 11:8-9). Хотя они и жили на обетованной земле, эта земля никогда не занимала центрального места в их вере, ибо они «умерли в вере, не получив обетований», считая себя «странниками и пришельцами на земле»; они искали «отечества», стремясь «к лучшему, то есть, к небесному» (К Евреям 11:13-16). В Евреям само понятие и цель путешествия расширяются от обетованной земли до земной жизни в целом как временного жительства в ожидании истинного наследия на небе: «Ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (К Евреям 13:14).
Тема отделения от мира выражается также в Иакова, 1 Петра и 1 Иоанна. В своем послании Иаков обращается к «двенадцати коленам, находящимся в рассеянии» (Иакова 1:1), заимствуя образ еврейской диаспоры для характеристики отчужденности христианского сообщества в мире. В 1Петра автор обращается к «пришельцам, рассеянным... избранным» (1-е Петра 1:1), чья земная жизнь названа «временем странствования вашего» (1-е Петра 1:17; ср. 1-е Петра 2:11). В 1 Иоанна христиане увещеваются «не любить мира, ни того, что в мире» (1-е Иоанна 2:15), а само послание пронизано мыслью об отчужденности пришельцев – отличительной черты Божьего народа.
Уход и возвращение. Циклический образ ухода и возвращения достаточно распространен в литературе и встречается во многих библейских рассказах о путешествиях. Иаков покинул родительский дом и вернулся спустя двадцать лет. Его потомки ушли из Ханаана в Египет, но в конечном счете вернулись. Колена Иудеи отправились в плен, но остаток вернулся. Блудный сын ушел из дома и вернулся с покаянием. В притче Иисуса о талантах господин отправился в путешествие, но после долгого отсутствия вернулся. Христос пришел с неба на землю, а затем вновь поднялся на небо. История рода человеческого напоминает метафорическое путешествие с отпадением от совершенства в раю и с конечным возвращением (искупленных) в небесный рай. Во всех этих историях проявляется внутренняя движущая сила к достижению полноты и завершенности.
Заключение. Библейские рассказы о путешествиях от Авраама до Нового Завета начинаются с полученного от Бога призвания и ориентируются на небесное обетование. Между получением обетования и его исполнением лежит жизненный путь, отмеченный испытаниями, сомнениями и оторванностью от мира. В разные времена, в разных условиях и у разных людей путь бывает разным, но путешествие с сопутствующими образами символизирует жизнь веры с упованием на Бога тех, кто живет по обетованию и ожидает его исполнения.
См. также: АВРААМ, БЛУДНЫЙ СЫН, БЛУЖДАНИЕ, ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ, ИЗГНАНИЕ, ИСКАНИЯ, ПАЛОМНИК, ПОБЕГ, ПРИШЕЛЕЦ, ПУСТЫНЯ, ПУТЕШЕСТВИЯ, ПУТЬ.
Библиография: F. R. Vandevelder, The Biblical Journey of Faith: The Road of the Sojourner (Philadelphia: Fortress, 1988).