Хотя Послание Иуды и состоит всего из двадцати пяти стихов, оно переполнено яркими образами. Большинство их них направлены на обличение врагов, проникнувших в сообщество веры. Иуда, которого многие считают братом Иисуса, не жалеет слов и образов для предупреждения читателей об опасности этих чужаков и изображения суда, который их неизбежно ожидает.
В ряде образов сообщество показано как семья, целостность которой необходимо сохранять. Противниками выступают «вкравшиеся» в церковь (Иуды 1:4), которая, подобно семье, должна назидать себя (Иуды 1:20), сопротивляться расколам (Иуды 1:19) и защищать своих членов от погибели (Иуды 1:22). Будучи одним телом, она должна оберегать себя от осквернения или порока (Иуды 1:23-24) и от падения (Иуды 1:24). Свои должны оставаться в рамках семьи, а чужаки стараются выйти за ее пределы. Они проявляют непослушание и подобны ангелам, отвергнувшим предназначенное им положение и «не сохранившим своего достоинства» (Иуды 1:6).
Раскрытию темы конфликта способствуют конкретные речевые обороты. Характеристика противников как «ропотников» и «ничем недовольных» (Иуды 1:16) вызывает в памяти странствование Израиля в пустыне (Иуды 1:11; ср. Исход 1617). Их злословие «высоких властей» выходит за всякие рамки и посягает на прерогативы неба. Ему противопоставляются слова архангела Михаила, обладающего весьма большой властью, который даже в споре с дьяволом не воспользовался своим правом, а сказал: «Да запретит тебе Господь» (Иуды 1:9). Эти же противники злословят то, чего не понимают (Иуды 1:10), «уста их произносят надутые слова» (Иуды 1:16). А когда их языки не заняты этим, они напыщенно льстят другим («оказывают лицеприятие») в собственных интересах (Иуды 1:16).
При изображении противников используются различные образы, рассчитанные на чувственное восприятие. Подобно неразумным диким животным, нечестивые следуют своим природным инстинктам и тем растлевают себя (Иуды 1:10). Они похожи на печально известных жителей Содома и Гоморры, занимавшихся блудодейством (Иуды 1:4,7) и предававшихся своим противоестественным похотям (Иуды 1:7,18). Эти незваные гости беззастенчиво пиршествуют на вечерях любви, без страха утучняя себя (Иуды 1:12). Это «душевные люди» (physikos), не имеющие Божьего Духа (Иуды 1:19). В этих образах выражается также мысль об осквернении или развращении: они «оскверняют плоть» (Иуды 1:8) и представляют собой «соблазн» (spilas; возможно, spilos, «подводные камни») на вечерях любви (Иуды 1:12), и тела членов церкви, становящихся их жертвами, оскверняют даже одежду, которую они носят (Иуды 1:23).
Наиболее яркое обличение Иудой своих противников находит выражение в конкретных образах неба, холмов и берегов Палестины в стиле, напоминающем речи Иисуса. Враги – «безводные облака, носимые ветром» (Иуды 1:12). Подобно низким облакам, бегущим по небу и внушающим надежду на долгожданный дождь, но не приносящим его, они дают обещание и не исполняют его. Или как осенние фруктовые деревья, не приносящие плода (несмотря на время и усилия, затраченные земледельцем, ср. От Луки 13:6-9); которые срубают, чтобы использовать как строительный материал или сжечь (ср. От Матфея 3:10; От Луки 3:9), это «бесплодные, дважды умершие, исторгнутые» существа, хотя их листья могут многообещающе зеленеть. Или же они подобны «морским волнам, пенящимся срамотами своими» (Иуды 1:13). В этой картине буйства присутствует оттенок древней мифологической символики моря как мрачного демонического бога хаоса (ср. От Марка 4:35-41). Бурлящие белые буруны или бесцветная пена, выбрасываемая на берег, показаны как образ срамоты обманщиков.
Бесовские силы наиболее ярко показаны в образе «звезд блуждающих, которыми блюдется мрак тьмы» (Иуды 1:13). В отличие от принятого в древности представления о движении звезд по своему пути в составе строго определенных групп, эти звезды блуждают по небесному своду и служат воплощением глубочайшей тьмы. Образ звезд в этом контексте связан с небесными существами, о которых Иуда упоминает как об оставивших свое жилище ангелах, соблюдаемых под мраком на день суда (Иуды 1:6).
В Послании Иуды есть и впечатляющие образы суда. Божий суд осуществляется на двух параллельных уровнях: на небесном или духовном и на земном или природном. Ангелы, оставившие свое жилище, заключены «в вечные узы» и, как уже упоминалось, соблюдаются «под мраком, на суд великого дня» (Иуды 1:6). Михаил взывает к Господу с просьбой «запретить» (epitimao, сильное слово, в котором выражается мысль о действенном и сокрушающем суде) дьяволу. Содом и Гоморра за свои блудодейства и противоестественные похоти подверглись «казни огня вечного» (Иуды 1:7). А верующие должны спасать своих заблудших братьев, «исторгая [их] из огня» (Иуды 1:23), так как даже в спасенном из Египта Израиле неверовавшие были впоследствии погублены (Иуды 1:5). О вынесении судебного приговора упоминается лишь кратко, но этому образу предшествует яркая библейская символика грядущего Небесного Воителя со Своим воинством, со ссылкой на Книгу Еноха: «Се, идет Господь со тьмами святых (Ангелов) Своих – сотворить суд над всеми» (Иуды 1:14-15).
Наконец, лжеучителя сравниваются Иудой с тремя своенравными персонажами Ветхого Завета. Мы читаем в его послании упоминания о пути Каина, неправедной мзде Валаама и о бунте Корея (Иуды 1:11). Эти имена и краткое свидетельство об их делах служат символами историй о грехе и о его ужасных последствиях, более подробно изложенных в свитках иудейского предания, хорошо известного адресатам послания Иуды.
См. также: ПОСЛАНИЕ ПЕТРА, 2-Е.