Образы в Послании Иакова имеют отношение к важнейшим темам, в том числе к роли языка, вере и делам, богатству и бедности, состоянию духовно невозрожденной личности и спасению, христианской жизни и надежде.
Язык. Самые выразительные и актуальные образы в Послании Иакова связаны с темой языка. Дурные наклонности языка и их пагубные последствия изображаются путем его персонификации и разного рода метафор. Язык хвалится великими делами (Иакова 3:5). Это небольшой огонь, который может вызвать огромный лесной пожар, то есть огонь, получающий злую силу от геенны, или ада, и способный разрушить саму структуру жизни (Иакова 3:5-6). Он символизирует неправедность и беззаконие, оскверняющие все тело в целом, сферу влияния зла, подрывающего нравственную чистоту (Иакова 3:6). Это «неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда» и постоянно ищет возможности причинить вред окружающим (Иакова 3:8).
Яркими красками изображаются необходимость обуздания языка и его тесная связь с телом в целом. Управление языком равнозначно управлению всем телом, как узда во рту коня управляет всем его телом человека (Иакова 1:26; 3:2–3) или как руль в руках кормчего управляет большим кораблем (Иакова 3:4). Быть совершенным и благочестивым значит уметь обуздывать свой язык (Иакова 1:26; 3:2). Трудность, если не вообще невозможность, сдерживать язык проиллюстрирована противопоставлением животного мира, укрощенного человеком, самому человеку, не способному укротить собственный язык (Иакова 3:7-8).
С помощью образов природы высвечивается непоследовательность языка, от которого исходят одновременно благословения и проклятия в нарушение предназначенной для него цели источать только благословения (Иакова 3:10). Из одного и того же источника не может течь сладкая и горькая вода, и соленая вода не может быть сладкой (Иакова 3:11-12). Растения в природе приносят каждое свой плод. Смоковница не может приносить маслины, а виноградная лоза смоквы (Иакова 3:12). Люди же по своей извращенности одним и тем же языком произносят проклятия и благословения.
Вера и дела. При обсуждении вопроса о взаимосвязи веры и дел Иаков использует ряд образов веры без дел. Такая вера мертва, как тело без духа (Иакова 2:17,26). Она также бесплодна (Иакова 2:20). Чтобы показать тщетность веры без дел, Иаков приводит в качестве примера бедных, нуждающихся в пище и одежде, которым просто говорят: «Идите с миром, грейтесь и питайтесь» (Иакова 2:14-17). Иаков использует также древнюю метафору зеркала как способа самосовершенствования, основанного на нравственных примерах, которым следует подражать. Просто слушать слово и не исполнять его значит уподобляться тем, кто смотрит в зеркало (видит нравственный пример) и быстро забывает увиденное, когда отходит от зеркала (не желает подражать ему). Чтобы стать слушателем, не забывающим, но действующим, требуется настойчивость в исполнении совершенного закона свободы (в следовании нравственным примерам) (Иакова 1:23-25).
Богатые и бедные. Многие образы в Послании Иакова связаны с темой богатых (см. БЛАГОДЕНСТВИЕ, ВОЗВЫШЕНИЕ ИЗ НИЗКОГО ПОЛОЖЕНИЯ) и бедных (см. БЕДНОСТЬ). Богатые не должны хвалиться, поскольку их жизнь кратковременна и они исчезают, как цветок на траве, который расцветает на один день, а затем увядает от палящего зноя (Иакова 1:9-11). Мимолетность богатства сравнивается с одеждой, которая сгнивает и изъедается молью (Иакова 5:2), и с ржавчиной на золоте и серебре (Иакова 5:3; см. РАЗЛОЖЕНИЕ, ТЛЕНИЕ). Это ржавеющее богатство, которое копится, несмотря на нужды бедных, будет свидетельством против богатых, что подчеркивается образом ржавчины, съедающей их плоть (Иакова 5:3), и образом богачей, утучняющих свои сердца, как скот на день заклания (Иакова 5:5). Понимание Богом тяжелого положения бедных показано на примере образа суда, в котором церковь предупреждается о недопустимости отдавать предпочтение богатым, предоставляя им почетные места во время заседаний (Иакова 2:1-11), и на примере образа несправедливо удержанной платы у бедных работников, собравших урожай на полях богатого, вопль которых дошел до слуха Господа (Иакова 5:4). Незапятнанность или нравственная чистота характеризуется в том числе как забота о вдовах и сиротах – двух беднейших категориях в древнем обществе (Иакова 1:27).
Другие образы. Для изображения тяжелого положения людей, Божьего служения по спасению, христианской надежды и христианской жизни используется ряд других образов. В этой жизни нет места для похвальбы, поскольку жизнь кратковременна и преходяща, подобно иссушаемому солнцем и увядающему цветку (Иакова 1:9-11) или туману, появляющемуся на короткое время и исчезающему (Иакова 4:14). Личные желания олицетворяются в образах рыбака, искушающего, завлекающего и соблазняющего рыбу, и матери, рождающей грех, который, в свою очередь, рождает смерть (Иакова 1:14-15). Вожделения воюют внутри человека (Иакова 4:1).
Спасение – это рождение словом истины, чтобы стать начатком Божьих созданий (Иакова 1:18). Оно изображается также избавлением от разного рода нечестия, как от грязной одежды, дабы принять насаждаемое слово, имеющее силу спасти наши души (Иакова 1:21). Персонифицированная милость выше суда (Иакова 2:13). Христианская надежда должна оправдываться верой и становиться другом Божьим, подобно Аврааму (Иакова 2:23), благословенному всяким совершенным даром от Отца светов, Который управляет небесной сферой и поддерживает порядок в мироздании (Иакова 1:17). Она означает также необходимость быть богатыми верой и наследниками Царства (Иакова 2:5). В ожидании Судьи, стоящего у ворот (Иакова 5:9), христианам надо быть терпеливыми, подобно земледельцу, ожидающему дождя (Иакова 5:7).
Христианская жизнь изображается в таких образах, как превращение в слугу или раба Бога (Иакова 1:1); преодоление искушений и получение венца жизни (Иакова 1:12); обуздание языка (Иакова 1:26; 3:2–5); сохранение себя чистым и благочестивым пред Богом благодаря заботе о бедных и угнетенных, а также неоскверненным от мира (Иакова 1:27); выражение кротости, исходящей от мудрости (Иакова 3:13); сбор плодов правды, посеянных с миром (Иакова 3:18); противостояние дьяволу, который от этого обращается в бегство (Иакова 4:7); приближение к Богу и, как результат, приближение Бога; очищение рук и исправление сердца (Иакова 4:8); смирение пред Богом, показанное как обращение смеха в плач и радости в печаль (Иакова 4:9-10).
Как это ни парадоксально, закон представлен «законом свободы» (Иакова 1:25; 2:12). Это также «закон царский», ибо он исходит от Царя Христа (Иакова 2:8). Христиане – это двенадцать колен, находящихся в рассеянии (Иакова 1:1) и скитающихся во враждебном мире вне своего истинного дома, в местах, где вполне можно уклониться от истины (Иакова 5:19-20). Сомневающийся христианин подобен морской волне, гонимой по воле ветра, он двоедушен и нетверд (Иакова 1:6,8; 4:8), исполнен воюющих в нем вожделений (Иакова 4:1) и дружбы с миром, которая есть вражда против Бога (Иакова 4:4).
В Послании Иакова, хотя и написанном в прозе, так много образов и метафор, что его вполне можно причислить к разряду поэтической прозы. Нравственным стержнем, вокруг которого располагаются эти образы, служит мысль о необходимости выражения веры в делах. Автора волнуют практические результаты веры, и он предлагает нам серию картин, показывающих, как может выглядеть вера при испытаниях, в речах и в послушании Божьему закону, в отношении к разделению людей по общественному положению и к их материальным потребностям, в проявлении терпения и в молитвах за немощных (см. БОЛЕЗНИ И ИСЦЕЛЕНИЯ).
См. также: БЕДНОСТЬ, БЛАГОДЕНСТВИЕ, ВЕРА, ВОЗВЫШЕНИЕ ИЗ НИЗКОГО ПОЛОЖЕНИЯ, ЯЗЫК.
Библиография:
D. Y. Hadidian, «Palestinian Pictures in the Epistle of James», ExpT 63 (1952) 227–228;
L.T. Johnson, «The Mirror of Remembrance (James 1:22–25)», CBQ 50 (1988) 632–645;
A. B. Spencer, «The Function of the Miserific and Beautific Images in the Letter of James», Evangelical Journal 7 (1989) 3–14.