В библейские времена образ няньки связывался не столько с медициной и уходом за больными, сколько с материнской заботой и кормлением грудного ребенка. Смысл работы няньки заключался в кормлении и взращивании. Эти две стороны можно видеть на примере матери Моисея (Исход 2:7) и в Руфи, где показано, что о ребенке могла заботиться не обязательно мать (Руфь 4:16). В результате между ребенком и его кормилицей устанавливались отношения сильной взаимной привязанности, и кормилица нередко продолжала занимать видное место в семье, даже когда ребенок становился взрослым.

Мотив заботы и ухода не обязательно связывается только с женщинами. Моисей жаловался Богу на груз ответственности за детей Израиля, о которых он заботился, «как нянька носит ребенка» (Числа 11:12). Исаия, предвосхищая восстановление Израиля, пророчествовал, что царицы будут «кормилицами твоими», а цари, соответственно, питающими или воспитывающими отцами. Павел, ссылаясь на Вт. 1:31, пишет, что Бог питал детей Израиля в пустыне (Деяния 13:18).

Свое собственное служение Павел характеризовал фессалоникийцам как заботу нежной кормилицы или матери (1-е Фессалоникийцам 2:7). Тем самым он подчеркивал мягкость своего подхода, противопоставляя его народной мудрости того времени, выраженной, например, в сочинениях Дио на Златоуста (40 – 120 г. по P. X.), ратовавшего за строгие и твердые методы обучения и утверждавшего, что мягкость присуща льстецу.

В образе няньки последовательно выражается мягкость, питание, поддержка и забота о малых детях.

См. также: МАТЬ, МЛАДЕНЕЦ, МОЛОКО.