«Родился мальчик!» «Родилась девочка!» В Библии это (почти) всегда радостная весть, особенно если новорожденный становился исполнением Божьего обетования. В Библии младенцы выражают образы:
а) тайны сотворенной жизни (в определенном смысле, чуда от Бога);
б) Божьей заботы о родителях (особенно матерях);
в) снятия позорного пятна бесплодия;
г) потенциальных возможностей для совершения добра или зла;
д) неутешного горя, когда ребенок умирает или его убивают.
Особо важное значение имело рождение Исаака (Бытие 21:1-7), Иакова (Бытие 25:21-26), Иосифа (Бытие 30:22-24), Самсона (Книга Судей 13) и Самуила (1-я Царств 1), поскольку тем самым подтверждалось обетование спасения. Их рождение было также в определенной мере неожиданностью, потому что их произвели на свет женщины, на которых лежало клеймо бесплодия. Такое, в сущности, непонятное по обычным меркам рождение подчеркивало божественное происхождение жизни и делало это событие особенно радостным. Сарра рассмеялась, когда увидела своего сына (Бытие 21:6), Анна вознесла радостную молитву (1-я Царств 2:1-10). У Ноемини тоже не осталось сыновей, но Овид, внук, которого она выносила в своих объятиях, стал дедом царя Давида (Руфь 4:13-17). Библейскому архетипу, хотя и не связанному с родословием патриархов, соответствует и история о рождении бесплодной сонамитянкой обещанного ей в награду за благочестие сына (4-я Царств 4:11-17).
Значение, которое ветхозаветные персонажи придавали рождению детей, и радость, которую они испытывали, объясняются тем, что женщины, не способные рожать детей, несли на себе позорное клеймо. К бесплодным женам в еврейском обществе относились с презрением, как к изгоям (напр., Сара [Бытие 16:1-6], Рахиль [Бытие 29:31-30] и Анна [1-я Царств 1:1-11]). В таких культурных условиях «плод чрева» рассматривался как «награда» от Господа (Псалтирь 126:3).
Таким образом, рождение ребенка связывается в Библии с едва ли не самой большой радостью, которую только может испытать человек. Рассказы о рождении Каина (Бытие 4:1), Измаила (Бытие 16:1-6) и Исава (Бытие 25:24-25) представляют собой исключения, подтверждающие общее правило: появление на свет младенца – плохая новость, если он становится врагом Божьего народа.
В наиболее известных библейских историях о рождении детей упор делается на чуде. На ум сразу же приходят рассказы об Исааке и Самсоне, родившихся по обетованию от бесплодных матерей. Еще одним чудотворным младенцем был Моисей, но не потому, что его мать была бесплодной, а потому, что его жизнь стала вызовом египтянам (Исход 2:1-10; ср. Деяния 7:19). Мать положила его в корзину из папируса (см. КОВЧЕГ) на берегу Нила, и его плач привлек внимание дочери фараона. Рождение Иоанна Крестителя показано в соответствии с общей патриархальной схемой. Елисавета была в таком же преклонном возрасте, как и Сарра, и бесплодной, как Рахиль (От Луки 1:5-25), тем не менее она родила сына. Младенец взыграл еще в утробе (От Луки 1:41; ср. Иеремия 1:5; Псалтирь 50:7).
Наивысшее выражение образ младенца находит в рождении Иисуса. В детстве у Иисуса были те же самые человеческие черты, что и у других детей обетования, но отличие заключалось в той роли, которую Ему предстояло сыграть в мире. Сама по себе физическая невозможность для Марии родить сына, то есть Ее девственность, показывает, что ребенок был не только Человеком, но и Богом (От Матфея 1:18-25). Мария произвела на свет Младенца, достойного всеобщего прославления: Спасителя мира, Иисуса Христа.
Рождение ребенка приносит в дом радость, а его смерть – неутешное горе. Фараон приказал умерщвлять всех еврейских новорожденных мужского пола (Исход 1:15-22), а Давид сокрушался о смертельной болезни сына Вирсавии (2-я Царств 12:15-25). Когда две женщины претендовали на одного и того же ребенка и Соломон предложил им разрубить его пополам, чтобы решить спор, сама эта мысль побудила настоящую мать отказаться от своего чада в пользу соперницы (3-я Царств 3:16-28). Сонамитянка сильно «огорчилась», когда ее сын умер на поле от теплового удара (4-я Царств 4:27). Мрачное пророчество Иеремии привело мать в отчаяние: «Голос слышен в Раме; вопль и горькое рыдание; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться о детях своих, ибо их нет» (Иеремия 31:15; ср. Иеремия 6:26). Безутешная печаль Рахили нашла выражение в избиении Иродом младенцев в Иудее (От Матфея 2:16-18). Рахиль и ее сестры не будут горевать в вечном Царстве Божьем. По словам Исаии, «там [в Царстве] не будет более малолетнего... который не достигал бы полноты дней своих» (Исаия 65:20). Родителям же не придется беспокоиться о безопасности своих дорогих детей, ибо «младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи» (Исаия 11:8-9). Иисус сказал: «Ибо таковых есть Царствие Божие» (От Луки 18:16).
Библейские авторы часто демонстрируют острую проницательность в описании близости матери и младенца. Бог не может забыть о Своем народе, как женщина не может забыть грудное дитя свое (Исаия 49:15). Свой покой в Боге псалмопевец сравнивает с положением ребенка, отнятого от груди матери (Псалтирь 130:2; ср. 1-я Царств 1:22-24; Исаия 28:9), который больше не впадает в беспокойство, требуя материнского молока. Тема взросления находит выражение и в Новом Завете, где верующих учат любить «чистое словесное молоко», подобно новорожденным младенцам (1-е Петра 2:2). Но, как и все младенцы, они тоже должны расти. «Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец» (К Евреям 5:13).
См. также: БЕСПЛОДИЕ, ДОЧЬ, ЛЮБИМЫЙ РЕБЕНОК, МАТЬ, МОЛОКО, ОТЕЦ, ИСТОРИИ О РОЖДЕНИИ, СЫН, ЧРЕВО.