В большинстве библейских упоминаний о голоде как стихийном бедствии речь идет о голоде в прямом смысле. На Ближнем Востоке сельскохозяйственные общины периодически становились жертвами климатических перепадов, приводивших к скудным урожаям и тем самым к острой нехватке продуктов питания как для людей, так и для животных (Бытие 41:29-31; 4-я Царств 4:38; Деяния 11:28). Учитывая непредсказуемость наступления голода, связанный с ним риск побуждал людей постоянно полагаться на Бога в обеспечении питанием (Псалтирь 32:19-20; 36:19). Благословение Бога Израилю включало в себя среди прочего обетование земли, на которой не будет голода (Иезекииль 34:29; 36:29–30).
Голод часто бывал локальным и вызывал перемещения страдающих от него людей из одной страны в другую в поисках пропитания (Бытие 12:10; 41:57; Руфь 1:1; 4-я Царств 8:1). Он стал непосредственной причиной пребывания Израиля в Египте, закончившегося порабощением и последующим Исходом (Бытие 47:1-6). Голод мог также наступить в результате иноземного вторжения и особенно осады (4-я Царств 25:1-3; Иеремия 32:24; 52:6; Иезекииль 5:12,1617), и острая нехватка продовольствия приводила порой людей к отчаянным поступкам (4-я Царств 6:24-29; Неемия 5:1-3). Голод предсказывался также при наступлении хаоса и скорбей в конце времен (От Марка 13:8; Откровение 6:8; 18:8).
Некоторые библейские периоды голода не связывались с какими-либо нравственными или духовными причинами, но в принципе голод рассматривался как одно из установленных свыше бедствий, которые Бог использует для наказания Своего народа и других народов за их грехи (Вт. 32:24; 2-я Царств 21:1; 3-я Царств 17:1; Псалтирь 104:16; Исаия 14:30; 51:19; Иеремия 11:22; 14:11–18; 24:10; 42:13–17). Что касается Израиля, это проклятие связывалось, в частности, с нарушением завета с Богом (Вт. 28). Соответственно, предпосылкой облегчения положения считалась готовность народа покаяться и взыскать Господа (3-я Царств 8:32-40; 2-я Паралипоменон 20:8-9). В случае с Иовом Елифаз, по тому же принципу, объяснил страдания Иова его неисповеданными грехами. Иову надо лишь привести свои дела в надлежащий порядок, и он снова будет пользоваться Божьим благословением (Иов 5:20,22). Но при некоторых обстоятельствах Божий суд был необратимым (Иезекииль 14:12-14).
В переносном смысле образ голода как стихийного бедствия, в отличие от образов, связанных чувством голода и жажды, используется редко. Амос предсказывал «не голод хлеба... но жажду слышания слов Господних» (Амос 8:11-14), когда часть Божьего наказания будет состоять в лишении народа Его слова, передаваемого через пророков. Люди будут искать Его слова, но напрасно. Особенно сильно это затронет молодых людей, возможно, потому, что старшие слышали Божье слово и отвергли его, а у молодого поколения такой возможности нет.
Образ голода играет также определенную роль в притче Иисуса о блудном сыне. Когда юноша безрассудно потратил все свое имение, на земле, где он жил, настал голод, в результате которого он попал в сквернейшее положение. Тогда он пришел в себя и начал долгий путь назад к своему отцу (От Луки 15:14-20). Было бы неразумно придавать духовный смысл каждой детали этой притчи, но, тем не менее, Иисус, безусловно, имел здесь в виду, что человек бывает готов к покаянию только при осознании своей духовной нужды.
С учетом суровости его проявления, голод, наряду со скорбью, теснотой, гонением, наготой, опасностью и мечом, считался одним из худших бедствий, с которыми человек может столкнуться в этом мире. Как таковой он предстает резкой противоположностью неизменной любви Христа, от которой ничто не может отлучить христианских верующих (К Римлянам 8:35).
См. также: ЖАТВА, ЗЕМЛЕДЕЛИЕ, ЗЕМЛЯ, ГДЕ ТЕЧЕТ МОЛОКО И МЕД, ИЗБЫТОК, ПИЩА, ПРОКЛЯТИЕ, СУХОСТЬ.